На Муромской дороге...

< =" ">

«Путевые заметки» наблюдательных людей часто помогают сбросить накапливающуюся усталость и раздражение, и отвлечь от большинства невесёлых мыслей. На самом деле, жизнь совсем не так страшна и фатальна, как нам порой кажется...

Жизненный опыт показывает, что, если что-то не удаётся сразу, лучше отложить это на время. Надо было и в тот раз поступить, согласно этому мудрому правилу. Отправка автобуса «Н.Новгород-Муром» была задержана на некоторое время. Диспетчер объяснил это тем, что «Икарус», на котором должны везти пассажиров, неисправен, поэтому придётся немного подождать.

Наконец-то подошёл долгожданный автобус. Пассажиры быстро заполнили салон. Вместе с водителем в рейс отправлялся его помощник – очень полный и грузный, добродушный дядечка. В связи с тем, что моё место было рядом с водительским, всю дорогу пришлось быть свидетелем диалога водителя с помощником.

– Слышь, дядя Юра, а ты раньше с кем в рейсы ходил? – спросил водитель помощника. – Автобус-то нам дали «латанный-перелатанный».

– Да с Григорием. Скользкий он мужик, ненадёжный, – ответил дядя Юра.

– Да, я слышал про него. Не-е-е, с ним я бы ни в жисть не поехал бы. С ним, говорят, каши не сваришь. Да и жадюга, говорят, он порядочный.

– И не говори, я с ним больше не поеду. Я лучше с тобой буду ездить.

– Ну, что ж, дядь Юр, мне с вами сподручнее.

– А ты Серёгу с «Белаза» знаешь, Семён? – Вот спорщик, а главное из себя такого знатока строит, хотя знает куда меньше моего. А как-то я у него десятку просил в займы, так не дал же, сволочь. Если не знаешь ни хрена, так чё ты споришь? – Правильно я говорю? – Семён, а?

– Да, Серёга – парень с гнильцой, жмот. Я с ним пару раз спорил, так понял, что ни хрена он ни в чём не смыслит. Терпеть не могу таких спорщиков. Если не знаешь, – лучше не спорь, а признай, что тяму тут нету, – постучал Семён несколько раз по своей, отдающей глухим звоном, голове. Мозги ещё иметь надо, они не каждому по плечу и не каждому даются.

– Да что он может знать? – возмущённо произнёс дядя Юра, – что может он знать, например, почему кольца масло пропускают? Я ему одно, а он мне другое. Я на этих кольцах собаку съел. Скажу без ложной скромности, меня начальник цеха уважает, говорит, что без меня, как без рук. Да-а!

– Откуда ему знать, если он сам никогда двигатель-то не ремонтировал. Чтоб двигатель отремонтировать, его ж, как свою жинку, знать надо, чтоб с закрытыми глазами каждую деталь ощущать. Я уже на этом, честно говорю, не одну собаку съел. Двигатель знаю, как «отче наш». Во! – похвастался дядя Юра.

– Чё-чё ты, дядя Юра, съел?

– Как чё? – собаку! Я в том смысле, что знаю его как – во, свои пять пальцев, – выпятив вперёд свою ладонь-кувалду, – произнёс дядя Юра.

– Вот, к примеру, Семён, скажи, а почему двигатель «чихает», знаешь?

– А чё тут знать, – дядь Юр. Это ж элементарно. Я...

– Нет-нет! – возразил дядя Юра. – Ты назови конкретные причины, аргументировано.

– А чё тут называть? – Ну, во-первых: раннее зажигание, не отрегулированы свечи...

– У-у-у! – Да и ты, оказывается, элементарных вещей не знаешь! – пропел с насмешкой дядя Юра. Это всё ерунда. Не те причины называешь.

– Да как не те, дядь Юр, – возмутился Семён. Я даже экзамен сдавал, когда в Германии служил. Я ж отличник боевой и политической подготовки....

– Так ты тот экзамен забудь. А проще скажи, что ты не-е-е зна-а-а-ешь! И точка!.. А то начинаешь вилять мозгами, как старая бабка задом перед молодым попом.

– Как не знаю? – Я всё знаю, – дядь Юр. – Я ж чуть ли не потомственный шофёр... А в армии я с закрытыми глазами разбирал автомат Калашникова... Я ж отличник по стрельбе... Ты, дядь Юр, стрелял из автомата Калашникова?

– У-у-у! – И понесло же тебя. – Да ты, парень, и спорить-то не умеешь. Причём тут автомат. Я, к примеру, стрелял из ППШ. Знаешь что это такое? Во-о-от! Из Калашникова стрелял, а почему двигатель «чихает» – не знаешь. Не знаешь, так и скажи. А зачем мозги мне пудрить про автомат... Я может, тот автомат по телевизору только и видел, и об этом прямо говорю.

– Да я не пудрю, дядь Юр, я ж знаю, что «чихает» он ещё и оттого, что не тот бензин, я ж практик, отличник, с закрытыми глазами автомат...

– Тю-ю-ю! Ну совсем понесло тебя: практик, отличник, спортсменка, комсомолка... Наверное, и отличник ты такой же липовый. Теорию-то ты совсем не знаешь. Не-е зна-а-ешь! Не знаешь, – так и скажи: не знаю! А то автомат, да закрытыми... – съязвил дядя Юра, – ты это своей бабе или любовнице будешь рассказывать...

В салоне автобуса все стали пристально следить за спором. Впереди сидящая украинка хохотала над спорщиками до слёз. Дядя Юра чувствовал себя победителем. От гордости и собственного достоинства его живот важно округлился, и он ещё громче, чтобы слышали все, повторил свой вопрос:

– Так ты так и не вспомнил, если знал, отчего же «чихает» двигатель? – Не! Не знаешь ты, брат, совершенно теории. Не знаешь! Поражаюсь, я чему это вас в армии, да на курсах учили, если таких простых вещей не знаешь. Я бы не доверил тебе автобус с людьми, не доверил, не обижайся, Семён, но я бы не доверил, не-е, ей-богу не доверил бы.

– Да я знаю... – стал доказывать Семён, ударяя себя в грудь кулаком. Падла буду, знаю... Если бы я знал, что вы такой спорщик, дядь Юр, я бы не взял вас напарником в поездку. Я б лучше с Григорием поехал, хоть он и прижимистый мужик, дерьмо. Но он не спорит со мной, знает о моём авторитете знатока в гараже.

В это время задний скат, издав оглушительный хлопок, осел так, что автобус чуточку завалился на правый бок.

– Прие-е-хали! Похоже, что баллон лопнул. Вот невезуха. А всё это оттого, что с тобой поехал. Занудный ты мужик. И спорить не умеешь, и споришь о том, чего не знаешь. Нет, не поеду больше с тобой, Семён...

– Вот теперь вы оба сможете соединить теорию с практикой, – съязвила весёлая украинка.

Дядя Юра неохотно стал натягивать на себя рабочий комбинезон, но пуговицы на его животе никак не застёгивались. Плюнув на них, помощник вышел из автобуса с расстёгнутой ширинкой и хотел было подлезть под автобус, но не тут-то было: живот не позволил ему этот сделать и дядя Юра застрял в позе мусульманина, совершающего намаз.

– Семён! А, Семён!, – взмолился дядя Юра, – там в багажнике домкрат, возьми его и чуточку подними автобус, – кряхтя из под автобуса, просил о помощи дядя Юра.

– Счас, дядь Юр, – ответил Семён, и побежал к багажнику. Там он быстро нашёл домкрат и потом, установив его, стал поднимать автобус, освобождая дядю Юру из автобусного плена. Когда тот освободился, он пролез к баллону и быстро извлёк его из-под автобуса.

– Всё, Семён, приехали. Баллон лопнул. Там багажнике есть запаска, правда, уже клеенная. Я сейчас быстро поменяю.

Пассажиры, видя, что есть свободное время, разбрелись по кустам по естественной надобности осмотреть, и пометить местные достопримечательности. В это время дядя Юра, сопя и пыхтя, как паровоз, менял баллон.

– Это тебе, дядя Юра, не из ППШ стрелять и не экзаменовать знающих людей перед пассажирами.

– Ну и занудный ты мужик, Семён. А всё ж не знаешь, почему двигатель чихает, потому как нет у тебя хорошей теоретической подготовки. Ты всё по верхам... отличник боевой и политической подготовки...

Вскоре баллон был заменён и пассажиры, оправившись от лёгкого стресса, отправились далее по маршруту. Примерно через полчаса вновь лопнул клееный баллон. И вновь дядя Юра, проклиная эту поездку, поджимая свой живот, полез под автобус. Затем он целый час его клеил. Теория на глазах воплощалась в практику, а практика торжествовала над теорией.

Пассажиры вновь изучали местные достопримечательности, а потом прыгали вокруг автобуса по муромской дороге, чтобы согреться. А кто-то даже мурлыкал под нос песню «На Муромской дороге...», досочинив экспромтом свои слова: «На Муромской дороге стоял автобус наш, прощался Семён с Юрой, а с ним и весь гараж...». Роковая дорога. Вот и в этот раз кто-то в Муроме не дождётся любимого или любимой из-за какого-то баллона! Нет, надо было отложить поездку. Народная примета верна.

Подъезжая уже к Мурому, дядя Юра решил взять реванш и показать Семёну, кто есть кто. Набрав полную грудь воздуха, он с видом, полным достоинства лауреата Нобелевской премии, продекламировал:

 – Итак, Семён, констатируем неоспоримый научный факт, что ты слаб в теории. Ты не знаешь, почему двигатель осуществляет «чих», хотя и являешься отличником боевой и политической подготовки, держал в руках, а может быть и стрелял из всемирно известного автомата Калашникова. Слушай внимательно и передай своим детям и внукам: Дви-га-те-ль «чи-ха-ет» не по-то-му, что! – он поднял высоко свой палец и обернулся к пассажирам, – что раннее зажигание или ещё что. – Он сделал паузу и продолжил, – а по-то-му, ч-то в не-го по-да-ёт-ся о-бед-нён-ная топливная смесь и больше ни хрена!..

Семён был повержен в глазах пассажиров и оставшуюся часть пути к Мурому он не произнёс ни слова.

< ="originalAuthors">Игорь Кондраков

Источник:< ="">