< ><!-- temp_es = ['bb', '_ga1_on_'] --> Долгое время считалось, что в Беларуси не было антисоветских выступлений, что белорусы приняли коммунистическую власть покорно и с радостью. Но современные исследования историков опровергают эти пропагандистские мифы.
Небольшой региональный сайт "Вестки" опубликовал интересное исследование об антисоветских партизанах в Поставском районе. Предлагаем его вашему вниманию, сохраняя орфографию и пунктуацию автора.
История антисоветского партизанского движения в Беларуси в 1944-1956 годах до сих пор остаётся самой малоизученной и покрытой завесой тайны. Документы на эту тему содержатся в закрытых архивах КГБ-ФСБ, а эти «товарищи», по ряду причин, не торопятся их рассекречивать. Информация просачивается в средства массовой информации в крайне дозированном, противоречивом и, как правило, тенденциозном изложении. Всё антисоветское польско-белорусское сопротивление послевоенного периода в российской и белорусской прессе называется «бандитизмом», а сами партизаны «бандитами». Ничего удивительного в этом нет, ведь историю, как известно, пишут победители. Пишут так, как им выгодно.
К сожалению, история - это такая наука, в которой зачастую властвуют не факты, а их интерпретация. А у каждого интерпретатора могут быть свои политические, национальные и иные пристрастия. Лукашенковские официальные историки и публицисты наше прошлое подают через тот идеологический ракурс, который был выработан в 30-40-е годы прошлого века. Согласно ему, в СССР и в БССР всё было хорошо, все жили счастливо, пели и плясали, не было ни концлагерей, ни массовых расстрелов тысяч невинных людей. А эти плохие «бандиты» в трудное послевоенное время мешали строить «светлое будущее».
Да, безусловно, были в те годы и бандиты, и бывшие коллаборационисты, которые скрывались в лесах, пытаясь избежать ответственности за сотрудничество с немцами. Это очевидные факты. Но всё же большинство национальных партизан - это люди, которые боролись с советской властью по идейным соображениям. Двигала и объединяла их ненависть к кровавому сталинскому коммунистическому режиму. Неправильно и несправедливо послевоенных бойцов сопротивления и бандитов ставить в один ряд.
Так как ни у польских (после 19 января 1945 года), ни у белорусских национальных партизан, не было единого руководящего центра, то и цели борьбы у них были разные. В то время ни одно из повстанческих движений не ставило перед собой задачу одержать военную победу. Все понимали, что это невозможно. Стратегия сопротивления основывалась на ожидании вмешательства в конфликт враждебных Москве внешних сил. Поэтому широко применялись методы затяжной партизанской войны и диверсионно-террористических акций. Одни надеялись восстановить независимое Польское государство в границах 1939 года, другие сражались за независимую Беларусь. И те и другие прекрасно понимали, что сделать это можно только с помощью внешних сил.
Впрочем, было бы слишком упрощённо видеть только эти две цели, ради которых поляки и белорусы взялись за оружие. Многие уходили в лес по тому, что надеялись таким образом избежать ареста и высылки в Сибирь, кто-то хотел уклониться от ответственности за сотрудничество с немцами, для других побуждающим мотивом была месть. Они хотели отомстить советской власти за невинно осужденных или расстрелянных родственников, знакомых, друзей.
Одной из распространённых причин было нежелание служить в Советской армии. В то время поляки, да и часть белорусов тоже, считали советскую власть оккупационной. Архивные документы содержат множество трагических фактов мобилизации в Красную армию. Вот только один из них: «15 июля сего года (1944) при сопровождении 159 мобилизованных из местечка Солы в г. Вилейка, мобилизованные начали разбегаться в лес. В результате применения оружия, сопровождающими убито 18 и ранено 20 человек. В г.Вилейка доставлено только 3 человека». Лес давал приют и подросткам, беглецам из школ фабрично-заводского обучения (ФЗО), куда юношей загоняли в добровольно-принудительном порядке. Побег из такой школы считался уголовным преступлением.
Причины ухода в лес были самые разные, вплоть до курьёзных. Например, история колхозного сторожа Герасима Мельника. В октябре 1945 года в Управлении НКГБ по Минской области было зафиксировано происшествие. В колхозе «Чырвоная Каліна» совершён «теракт» - убит председатель колхоза Николай Лукашевич. В ходе проведённых оперативно-следственных мероприятий было установлено следующее: «8 октября поименованный Лукашевич, будучи пьяным, подговорил своего товарища… пойти в посёлок №10 для производства обыска у гражданки Стрелец Елены на предмет обнаружения и изъятия колхозной ржи, которую она якобы похитила. С собой захватили двух подростков активистов. Поименованные граждане пришли в дом гр. Стрелец Елены примерно в 9-м часу вечера и начали вчетвером производить обыск».
Но о колхозной ржи было забыто, едва эти выродки переступили порог дома. Председатель колхоза начал избивать десятилетнего сына гр. Стрелец, требуя от него, чтобы он показал, где спрятаны хромовые сапоги. Елена Стрелец вырвалась из дома и побежала за помощью к брату, колхозному сторожу Герасиму Мельнику, охранявшему с немецкой винтовкой колхозный амбар. Увидев рыдающую сестру, сторож побежал к её дому. Дальше вернёмся к чекистскому протоколу: «Мельник спросил у Лукашевича: "Ты чего здесь?", - и тут же произвёл выстрел, в результате которого Лукашевич Николай был убит, а остальные разбежались. Председатель был одет в полушубок, принадлежащий Стрелец Елене. Кроме этого, в карманах его пиджака обнаружено один туфель и два полотенца, принадлежащие гр. Стрелец». А Мельник, согласно рапорту оперативника НКГБ, «после убийства скрылся с винтовкой в неизвестном направлении».
На основании той информации, которую мне удалось собрать из доступных источников, я лишь фрагментарно обозначил тему, которая в будущем, я надеюсь, будет основательно и непредвзято исследована историками. Допускаю, что в тексте могут быть неточности или ошибки, возникшие из-за невозможности проверить достоверность некоторых фактов.
По подсчётам польских исследователей, в отрядах Виленского, Новогрудского и Полесского округов Армии Краёвой в первые послевоенные годы активно действовало 20 тысяч человек и ещё до 40 тысяч находилось в конспиративной сети. Для сравнения: в отрядах Белорусской Освободительной Армии (БОА или «Чёрный кот»), по данным ряда историков, насчитывалось не более 3000-3500 бойцов, и 10-15 тысяч в конспирации. Кроме того, в некоторых южных районах республики действовали несколько тысяч членов Украинской Повстанческой Армии (УПА).
Иногда на территорию приграничных районов БССР проникали литовские партизаны из «Lietuvos laisves armija», преследуемые у себя дома органами безопасности. Например, на Браславщин совместно с поляками некоторое время действовал отряд (или группа), которым командовал некий «Rokas». Таким образом, самыми многочисленными и организованными отрядами на территории БССР в послевоенные годы, располагала именно польская Армия Краёва. В Поставском и ряде сопредельных районов, активно действовал крупный отряд АК под командованием Орлика. К сожалению, не удалось точно идентифицировать личность командира.
Предлагаем получить высшее образование в России с оплатой после получения. Купить настоящий диплом можно здесь.
