< =" "> Однако внедрение электронных денег ничего не даст ни российской экономике, ни потребителям. Выиграют только банки.
Минфин продолжает продвигать идею об уходе от наличных расчетов. На слушаниях в Госдуме директор департамента финансовой политики министерства финансов Сергей Барсуков предложил ряд мер по стимулированию снижения доли наличности в платежах. Одной из наиболее горячих тем остается запрет на использование бумажных денег при крупных покупках, в первую очередь, недвижимости и автомобилей. Пока наши чиновники не оговаривают, о каких суммах идет речь, однако Барсуков сослался на опыт Италии, в которой с декабря прошлого года введен запрет на покупки с использованием наличных свыше, чем на 1 тысячу евро.
Ранее, в марте этого года, сам министр финансов Антон Силуанов заявлял о том, что снижение доли наличных в обороте будет способствовать снижению роли теневого сектора – сегодня, по оценкам министра, он достигает 30% ВВП – и выводу зарплат из «конвертных схем». В результате, заявлял высокопоставленный чиновник, сборы налогов увеличатся настолько, что за их счет можно будет финансировать инфраструктурные проекты в экономике. Сегодня, по словам министра, потребность в финансировании такого рода проектов огромная, но бюджет более не в состоянии выдерживать дополнительных расходов.
Руководитель направления денежно-кредитной политики Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Олег Солнцев представил свои расчеты. На конец 2011 года доля налички составляла 34,5% от совокупных активов населения. За счет внедрения банковских технологий, по мнению эксперта, к концу 2017 года этот показатель уменьшится до 19,1%. В случае внедрения предлагавшихся еще в 2011 году Сбербанком вкупе с государственными ведомствами «технических мер», доля наличности может упасть до 15,7%. Несмотря на малое влияние всякого рода административных рычагов на этот процесс, само по себе снижение роли наличности весьма заметное. Правда, до западных показателей нам еще далеко. По данным газеты Daily Mail, сегодня доля наличных денег в экономике Евросоюза составляет всего 9%, а в США и того меньше – только 7%.
Россия пока преследует другие задачи. Сможет ли уход от наличности уменьшить роль теневого сектора в нашей экономике? Принесет ли он в казну новые деньги? Или это больше интересно банкам?
С этими вопросами «СП» обратилась к ведущему эксперту Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Елене Пенухиной.
«СП»: - Сегодня можно услышать оценочные цифры доли теневого сектора в российской экономике на уровне 30-35%. Насколько этот соответствует действительности?
- Росстат оценивает по итогам 2011 года объем скрытой от налогообложения заработной платы в стране на уровне 30%. Они используют различные методики при расчетах ВВП, которые позволяют точно выявить размер утаенного от государства. То есть почти с трети заработных плат не был уплачен налог на доходы физических лиц (13%) и социальные доходы – в прошлом году это 34%, в это году – 30% плюс 10% свыше порога регрессии.
«СП»: - Это то, что государство может собрать дополнительно?
- Пока у государства есть большая проблема с собираемостью налогов. По данным того же Росстата, в прошлом году правительство смогло получить только 58,5% налогов с зарплат работников. В денежном выражении это 3 триллиона 528 миллиардов рублей.
«СП»: - Калькулятор подсказывает, что не были взысканы в виде налогов только с зарплаты более 2,5 трлн рублей. И это только за один год! Неужели налоговики не могут взять даже те деньги, что официально причитаются?
- Дело в том, что в прошлом году действовала регрессная ставка - 463 тысячи рублей в год на работника. Возьмем некую компанию. В ней есть бригадир, на которого записывается почти вся зарплата коллектива. А всем остальным работникам по документам платится самый мизер. С этой одной большой зарплаты платится налог по регрессной шкале. Получается гораздо меньше налогов, если с каждого работника начислять налог по его реальной зарплате. В этом году эта схема несколько изменилась, но регрессная планка как таковая осталась.
Впрочем, проблемы и со сборами других налогов. Например, собираемость налога на добавленную стоимость в России составляет 77%. Так что даже в «белом» секторе государство может собрать очень много.
«СП»: - А если брать не зарплаты, а предприятия – каковы возможности по выводу экономики из тени?
- По данным Росстата, в гостиничном и ресторанном бизнесе доля теневых операций достигает 47%, в торговле – 33%, в операциях с недвижимостью – 32%. Общий объем теневой экономики оценивается в 16% ВВП. Конечно это колоссальная сумма! Только вот что тут может изменить перевод платежей на безналичные схемы?
Интересен также вопрос, а как изменится потребительское поведение населения, если ему придется проводить по безналичным расчетам покупки на недвижимость и автомобили? Отобьет ли необходимость «светить» расходы желание покупать новые машины и квартиры? С этим вопросом «СП» обратилась к известному эксперту рынка недвижимости вице-президенту Российской гильдии риэлторов Апрелеву Константину.
«СП»: - Константин Николаевич, испугает ли покупателей квартир переход к безналичной оплате? Снизится ли число сделок, уменьшатся ли цены в связи с возможным оттоком заработанных в теневой экономике денег в другие инвестиционные инструменты?
- А ничего не изменится. Вообще. Даже сегодня в Москве все поголовно декларируют стоимость покупки квартиры не более 1 миллиона рублей. Хотя в реальности за такую сумму не найти жилье даже на самой окраине Московской области. Свыше этой суммы доплачивается наличными через ячейку. Представьте, что завтра мы можем оплачивать покупку жилплощади только по банковской карте. Вы заплатите миллион по карте, а остальное – опять налом.
«СП»: - Это на вторичном рынке.
- А покупая у компании-застройщика деньги и так приходится переводить на ее банковский счет.
Так что корень этой проблемы совсем в другом – менять надо систему налогообложения. Сравните со странами Балтии. Там законодательство дает любому муниципалитету право преимущественной покупки жилья по предложенной продавцом стоимости. Будь то Литва, Латвия или Эстония, если продавец выставит по заниженной официально цене квартиру или дом, муниципалитет у него по этой цене и заберет, и нет фиктивных цен – все декларируют реальную цену продажи. Другое дело, что у нас в России эту схему нельзя внедрять резко – обороты жилищного рынка в пересчете на душу населения в десятки раз меньше, чем в Европе или Америке. Если смотреть в целом, рынок еле копошится, и обрушать его совсем не стоит.
«СП»: - То есть государство не сможет увеличить сборы налогов?
- За счет перехода на банковские карточки – точно нет. Это касается любого сегмента потребления. На уменьшение доли теневой экономики в стране эти меры вообще никак сказаться не могут. Там действуют совершенно другие факторы. И ключевой инструмент государства в любой отрасли экономики – система налогообложения. Да, есть специфика по отраслям. Но карточки тут точно ни при чем. Это только лоббизм интересов со стороны банковских организаций, и ничего другого я тут не вижу.
А что за выгода банкам заниматься этим проектом? Как пояснил «СП» эксперт ЦМАКП Михаил Мамонов, из-за высокой доли наличности в операциях в России доля операционных издержек банковской системы составляет 5% от стоимости активов кредитных организаций. Для сравнения, в Ирландии банки тратят не более 0,5% своих активов на эти пустые расходы. Для того же Сбербанка – эти 4,5% от стоимости активов - колоссальная сумма, которую можно сэкономить. Кроме того, внедрение «технических мер» по вытеснению бумажных денег позволит российским банкам дополнительно наращивать свой кредитные портфели на 3% ежегодно на протяжении ближайших 5 лет.
Так что в выигрыше - только банки, а населению, потребителям перевод крупных покупок исключительной на безналичные технологии ничего не принесет, кроме дополнительных сложностей и головной боли.
И шведская глубинка недовольна
В Швеции бумажные деньги обслуживают не более 3% экономики. Эта страна имеет все шансы стать первым в мире развитым государством, не имеющим собственных денег в привычном смысле. Всего несколько дней назад было объявлено о решении полностью прекратить хождение бумажных купюр в этой стране. Это решение объясняют технологическим удобством и желанием банков сэкономить на дополнительных расходах на обслуживание операций с использованием наличности. Говорится и о большей безопасности от краж и грабежей при переходе на безналичные платежи. Так, по официальной статистике, в 2008 году в Швеции подверглось грабежам и налетам более 100 банков, а в 2011 году - всего 16. Впрочем, технологическая грамотность криминального мира повышается еще большими темпами. В 2000 году в этой скандинавской стране было зарегистрировано около 3300 хакерских атак и финансовых преступлений в Сети. В 2011 году подобных правонарушений насчитали уже более 20 тысяч. И, если правительство говорит, что Швеция настолько технически высокоразвита, что ее жителям наличность вообще не нужна, то председатель Шведской национальной организации пенсионеров Курт Перссон уверяет, что многие деревенские жители попросту не знают, что такое пластиковая карта.
Предлагаем получить высшее образование в России с оплатой после получения. Купить настоящий диплом можно здесь.
