< =" "> Правительство по поручению главы государства во втором квартале должно подготовить единый документ, который бы регулировал все вопросы приватизации. В нормативно-правовом акте будут прописаны условия продажи белорусских госпредприятий. Эти условия, говорят власти, необходимы, чтобы защитить интересы людей, которые работают на приватизируемых предприятиях. Между тем эксперты, напротив, считают, что нынешний формат белорусской приватизации носит асоциальный характер.
Приватизационная тематика стала в последние месяцы особенно актуальна в Беларуси. Это связано с тем, что Антикризисный фонд ЕврАзЭС, который выделяет Беларуси кредиты, настаивает на активизации приватизационных процессов.
Между тем, белорусское руководство говорит, что приватизация будет точечной. Мол, вот если инвесторы предложат за какое-нибудь госпредприятие хорошие деньги да еще возьмут на себя много разных социальных обязательств, то тогда государство может пойти на заключение приватизационной сделки.
«Людей на улицу не выбрасывать, налоги увеличиваются, зарплата увеличивается», — так звучат социальные требования белорусских властей к потенциальным инвесторам.
Однако белорусская приватизация не позволяет достичь тех благородных социальных целей, что формально ставятся во главу угла.
Во-первых, потому, что разгосударствление предприятий идет очень медленными темпами. Инвесторы не хотят покупать активы по завышенным ценам. Соответственно, на предприятия не приходят новые собственники, которые могли бы за счет повышения производительности труда обеспечить работникам более высокую зарплату.
К тому же выполнение требований (в частности, сохранение трудовых коллективов), которые в ультимативной форме выставляются инвесторам, может снижать эффективность бизнеса. Соответственно, наличие таких требований затрудняет возможность привлечения инвестиций.
В общем, белорусская приватизация в том формате, в котором предлагают ее власти, не привлекает инвестиций и социальных задач не решает.
Эксперты белорусского Исследовательского центра ИПМ в одном из последних своих исследований описали приватизационный опыт европейских стран и пришли к выводу, что Беларусь могла бы его перенять для решения социальных задач.
В Германии и Чехии, отмечают авторы исследования, деньги от приватизации поступали в приватизационные фонды, которые отвечали за управление полученными средствами. «Создание приватизационных фондов можно рассматривать как приемлемый и для Беларуси путь управления поступлениями от приватизации», — считают авторы исследования.
С учетом того, что в Беларуси, согласно прогнозу Всемирного банка, уже в 2014 году в пенсионном фонде станет не хватать средств для выплаты пенсий, авторы исследования предлагают использовать деньги приватизационного фонда для решения этой социальной проблемы.
Следует отметить, что проект закона о приватизации, который был разработан в Беларуси еще в 2003 году, предусматривал создание приватизационного фонда.
Один из разработчиков законопроекта, исполнительный директор аналитического центра «Стратегия» Ярослав Романчук говорит, что средства такого фонда можно было инвестировать, а дивиденды — направлять на пенсионные выплаты.
«Каждый пенсионер при такой схеме будет получать пенсию, в том числе, и за счет дивидендов приватизационного фонда. Таким образом, за счет поступлений от приватизации удавалось бы решать и социальные задачи», — говорит Ярослав Романчук.
По мнению эксперта, формат точечной приватизации, на котором сегодня остановились белорусские власти, носит асоциальный характер.
«Точечная приватизация проводится в пользу узкого круга людей с состоянием более 100 миллионов долларов. Этот формат приватизации воспроизводит российский сценарий, реализация которого привела к появлению мощных олигархических групп, к острому расслоению общества и к неприятию этим обществом итогов приватизации», — полагает Романчук.
Выказывают недовольство точечным форматом приватизации в белорусские предприниматели.
«Малому и среднему бизнесу Беларуси интересна сегодня приватизация нерентабельных магазинов, других объектов, которые находятся в районных и областных центрах. Однако даже неэффективно используемые объекты не продают, а если отдают, то «заряжают» страшные деньги», — говорит глава представительства немецкого концерна Uzin Utz в Беларуси Иван Рак.
Почему же белорусские власти не идут на масштабную приватизацию, которая бы способствовала развитию частного бизнеса? Почему опыт европейских стран, которые за счет приватизации аккумулировали деньги для решения социальных задач, оказался в Беларуси невостребованным?
Можно предположить, что власти опасаются прихода недобросовестных инвесторов и поэтому оттягивают приватизационные процессы. Однако правда в другом.
Существующая в Беларуси экономическая модель предполагает, что органы власти должны управлять (владеть) предприятиями.
«Если у президента, читай — правительства, нет в руках денег, собственности и власти, это никакие не органы власти. Запомните это, если кто-то этого не понимает», — заявил Александр Лукашенко осенью прошлого года, обращаясь к правительству.
Потерю собственности, как видим, белорусское руководство воспринимает как потерю власти. Если последнее немыслимо, то как согласиться с приватизацией?
< ="originalAuthors">Дмитрий ЗаяцПредлагаем получить высшее образование в России с оплатой после получения. Купить настоящий диплом можно здесь.
