< =" "> Среди петербургских борцов за права сексуальных меньшинств председатель ЛГБТ-сети Игорь Кочетков - самый известный. О стратегии и тактике борьбы геев и лесбиянок за свои права он рассказал Online812.
- Ваши оппоненты обычно говорят: мы не против того, чтобы геи жили, как им нравится. Но мы против гей-парадов. Может, действительно, не надо устраивать гей-парады - тогда и проблем не будет?
- Я в своей жизни ни одного гей-парада не проводил. В нескольких участвовал, но и то не в России. Существует тенденция называть всякую публичную активность ЛГБТ-сообщества гей-парадом. Что под этим подразумевают? Если карнавальное шествие, как в Европе и Америке, то таких парадов в России никогда не было. Если же гей-парадом называть мирные демонcтрации людей разной сексуальной ориентации в защиту прав ЛГБТ и против преступлений, совершаемых на почве гомофобии, - то почему мы не имеем права их проводить? Это неправда, что конфронтация началась после того, как геи стали проводить гей-парады. Просто до какого-то времени геи и лесбиянки молча сносили творившуюся в их отношении несправедливость. А потом стали реагировать.
- А есть примеры дискриминации, кроме нашего закона?
- Нападения на геев и лесбиянок из-за их ориентации, увольнения с работы за принадлежность к ЛГБТ-сообществу. Чаще всего это происходит в образовательных учреждениях. Официально, конечно, причина обозначается иная. Однако есть ряд доказанных в судах случаев. Несколько лет назад в Ярославле девушку-лесбиянку уволили из трех детских садов. В Петербурге одному человеку отказали в приеме на курсы проводников, так как в военном билете стояло указание, что его не взяли в армию по причине гомосексуальности.
- А что, в военном билете это отмечали?
- До 1999 года гомосексуализм в России считался болезнью, и до 2003 года эта болезнь сохранялась в документах военных медицинских комиссий и указывалась в военных билетах.
- И что, можно было прийти в военкомат, сказать, что ты - гей, и тебя не брали в армию?
- Да, и направляли на обследование к психиатру. Но дискриминация - это не только такие формальные вещи. Дискриминация - это когда вы не можете открыто жить со своим партнером и вынуждены скрывать сам факт того, что у вас есть партнер. Когда вы не можете открыто демонстрировать свои чувства. Перед любым загсом каждый день гетеросексуальные пары демонстрируют свои чувства, отмечают свадьбы. А нам говорят, что это неприлично. Почему мы не имеем право на такие же полноценные отношения?
- То есть гей-парады в смысле карнавала в России проводить не надо?
- Есть группы людей, которые пытались их организовать, но мы - не сторонники таких мероприятий. Нам не очень понятна цель. Вернее, цель понятна - привлечь внимание к проблеме. Но организаторы не озвучивали, в чем, собственно, проблема. А поскольку само слово «гей-парад» вызывает в обществе раздражение, лучше бы его не использовать. Надо заниматься информационными и культурными программами. Скажем, кинофестиваль «Бок о бок», который мы проводим.
- А пикеты перед школами – это нормально?
- Мы считаем, что это не лучший способ противодействия гомофобскому закону, вызывающий неоднозначную реакцию. Но с другой стороны - до того как появился этот закон, никто перед школами не митинговал. То есть это - протестная реакция, может быть, излишне эмоциональная. Не будучи сторонником таких методов, я с пониманием отношусь к тем, кто это делает. Я бы только призвал их еще раз подумать, чтобы не уподобляться нашим истеричным оппонентам.
- Но получается, что дети оказываются заложниками такого протеста.
- В данном случае дети оказываются заложниками безответственных и некомпетентных законодателей. Если на плакате написано, что гомосексуальность - это нормально, так это правда. Дети должны получать информацию, что в жизни существуют разные варианты отношений, хотя и не путем пикетов и в свое время. Именно такие законы наносят ущерб детям - например, тем, кто осознает свою гомосексуальность и нуждается в информации об этом.
- Но эту информацию получают не только старшеклассники, но и маленькие дети, которым рано знакомиться и с традиционными, и с нетрадиционными сексуальными отношениями.
- Что произойдет с ребенком, который узнает, что бывает не только любовь между мужчиной и женщиной, но и между мужчиной и мужчиной, женщиной и женщиной? Какой конкретно вред может быть нанесен такой информацией здоровью и развитию детей? Боюсь, что никто из возмущающихся сегодня взрослых не сможет дать конкретного и разумного ответа на эти вопросы. Напротив, имеющие такие знания подростки перестанут травить своих сверстников, если те от них отличаются. Разумеется, информация должна подаваться с учетом возрастных особенностей аудитории.
- Не сталкиваетесь ли вы внутри ЛГБТ-сообщества с точкой зрения, что лучше умерить активность и не провоцировать всплеска гомофобии?
- Сталкиваемся. Так же как суфражистки, боровшиеся за избирательные права для женщин, сталкивались с непониманием со стороны самих женщин, говоривших, что им голосовать не надо. И Мартина Лютера Кинга часть афроамериканцев осуждали и говорили, что если бы он не выступал, им бы жилось спокойнее и не было бы такой волны расизма. Часть сообщества вынуждена приспосабливаться и жить в подполье. Мы из подполья никого не вытаскиваем, кто хочет там оставаться - пусть остается, но мы утверждаем, что это ненормально. Люди должны жить на свободе.
- Не только партия власти, но и многие либеральные оппозиционеры не хотят сотрудничать с вами, опасаясь имиджевых потерь. И чуть ли не обвиняют вас в провокации.
- В движении «За честные выборы» мы сотрудничали со многими организациями, и никто не говорил, что мы наносим им ущерб. Если вы имеете в виду историю моего выступления на митинге, то я выступал там потому, что большинство в оргкомитете за это проголосовало. Но часть оппозиции считает именно так, как вы говорите. Это недальновидная позиция, потому что те люди, которые могут осудить либералов за сотрудничество с ЛГБТ-организациями, все равно голосовать за них не будут. Если завтра все либералы с крестами и иконами пойдут бить гомосексуалов, сторонников у них не прибавится. А вот если они публично осудят гомофобию, то продемонстрируют свою последовательность, это будет им полезно.
- Ольга Курносова мне говорила: «Кочетков выступал на митинге, потом его покажут в фильме по НТВ и скажут: вот, какие люди выступают против Путина».
- Ну и что, что покажут. Что «не так» со мной или с другими активистами ЛГБТ-движения, участвовавшими в движении за честные выборы? Я полагаю, здесь дело в личных страхах и предрассудках г-жи Курносовой. Свои предрассудки надо преодолевать, а не выдавать их за общественную проблему. Они боятся собственных страхов. В «Яблоке», например, тоже неоднозначная ситуация. Федеральное руководство партии не готово включить требования признания прав ЛГБТ-сообщества в программные документы партии. А петербургское «Яблоко» поддерживает наше движение, и до выборов поддерживало. И Петербург - город, где «Яблоку» удалось сформировать самую большую фракцию в региональном парламенте. Разные недруги оппозиции будут использовать тему сексуальных меньшинств для ее дискредитации до тех пор, пока сама оппозиция будет этой темы стесняться
- Признать ваши права в нашем консервативном обществе готово меньшинство населения, условно говоря - 10%. И любая партия, которая открыто заявит о своей поддержке ЛГБТ-сообщества, сократит свой электорат до этих 10%.
- С чего вы это взяли? Отношение к геям и лесбиянкам это главный вопрос для избирателей сегодня? Если какая-либо партия предложит избирателям реальные пути повышения их благосостояния, обеспечения прав и гарантий свободной самореализации для каждого, но при этом открыто выступит против дискриминации про признаку сексуальной ориентации, вряд ли избиратели отвернутся от нее только поэтому. Сегодня у всех политических партий, кроме «Единой России», рейтинг не превышает 10%. Они все поддерживают геев и лесбиянок? Все-таки дело в неравных условиях политической конкуренции и в дефиците доверия к политическим партиям. Либеральные партии совершают большую ошибку, стараясь привлечь на свою сторону тех, кто голосует за «Единую Россию». Они должны бороться за тех, кто на выборы не ходит, это как минимум половина имеющих право голоса. Если бы либеральные партии были последовательно либеральны, в том числе в отношении ЛГБТ-сообщества, их последовательность привлекла бы к ним новых сторонников. Но ведь они лицемерны. Я говорю не только об их отношении к нам. Сейчас обществу навязывается образ обязательного православия или обязательного ислама для исламских регионов. Где реакция на это либеральных партий?
- Вы не думали создавать свою партию - теперь это должно быть несложно.
- У некоторых людей есть идея создания ЛГБТ-партии, но я считаю ее неправильной. Нам нужно не обособляться, а, наоборот, интегрироваться в общество. И гораздо лучше будет, если открытые геи и лесбиянки будут представлены в разных партиях. У нас есть общие ценности. Почему многие геи и лесбиянки так отчаянно выступают за однополые браки? Потому что для нас семья - это тоже ценность. Если бы семья не была для нас такой ценностью, мы бы и не требовали однополых браков. Нас обвиняют, что мы разрушаем институт брака, - наоборот, мы его утверждаем.
- Когда вы баллотировались в омбудсмены и выступали в ЗакСе - вы ожидали такие резкие вопросы депутатов?
- В ЗакСе было ровно то, что я ожидал. Мне было интересно, проголосуют ли за меня только яблочники, или кто-то еще. Было 9 голосов, но, как мне говорили, Явлинский не голосовал. То есть получается 5 от «Яблока» и еще 4 от других депутатов. Спасибо им, это честные люди.
- Есть ли у вашей политической борьбы хоть какие-то результаты - при таком отношении к вам со стороны властей?
- Как говорил Махатма Ганди: сначала вас не замечают, потом над вами смеются, потом с вами борются, а потом вы побеждаете. С нами начали бороться. Так что прогресс есть. Очень скоро я думаю все увидят абсурдность этой борьбы и тогда мы получим возможность адекватного разговора с властями и обществом.
- Но подавляющее большинство общества поддерживает этот закон.
- Да. Он и принимался специально для того, чтобы создать нетерпимость в обществе. Нас специально в одном законе объединили с педофилами. Точно так же можно было принять закон против журналистов и педофилов.
- Но ваша борьба еще более провоцирует агрессию против вас.
- Нет. Наоборот, становится все больше людей, которые начинают бороться против гомофобии. Среди людей, протестующих против этого закона, достаточно много гетеросексуалов. Во время нашей последней акций было задержано два человека: я и Сергей Кудряшов. Кудряшов – гетеросексуал, давно и счастливо живущий в браке. Но он против этого закона из принципа. А если мы будем молчать – мы согласимся, чтобы нас давили по-тихому.
- С церковью вы ведете диалог?
- Диалог можно вести, когда обе стороны хотят общения. К сожалению, РПЦ предлагает нам только один вариант: раскайтесь, откажитесь от своего образа жизни – и тогда мы будем с вами разговаривать. Мы с большим уважением относимся к церкви и даже признаем право гомофобов быть гомофобами. Но они должны понимать, что это – их точка зрения, и она не должна быть источником права.
- А каков среди представителей ЛГБТ-сообщества процент верующих?
- Такой же, как и среди всего населения. Ориентация не влияет на политические или религиозные взгляды человека
- Но тяжело, наверное, относить себя к религии, которая тебя отрицает?
- Конечно, это очень тяжело. Это отдельная проблема. В составе Российской ЛГБТ-сети есть организация, объединяющая верующих геев и лесбиянок, которые друг друга поддерживают и пытаются вести диалог с церковью, хотя это плохо получается.
- После того как вы стали публичной фигурой - вам не страшно вечером заходить в подъезд?
- Я осознаю существующие риски. Но не могу сказать, что страх меня парализовал. Я занимаюсь тем, что требует моя совесть.
Предлагаем получить высшее образование в России с оплатой после получения. Купить настоящий диплом можно здесь.
