Почему демократии всегда банкротятся

< =" ">

Когда я рос, финансы для меня были для меня молоком матери, ведь я был фанатом математики.

Но формальное образование - довольно суровое, несмотря на мою леность - я получил как философ и историк. Именно из-за этой странной комбинации я так предвзято отношусь к экономике: я не считаю ее особенно страшной, или даже особенно сложной - это всего лишь высокомерная, но бедная (и слегка сумасшедшая) престарелая кузина финансов. Удивительно невежественный и глупый бухгалтер истории. Немного умственно отсталое, пуритански суровое, и вместе с тем довольно надоедливое отродье Философии и математики.

Что ж, я люблю рассуждать о бесполезности экономики - но это не пустые жалобы с моей стороны: я могу указать на единственный конкретный и монументальный провал экономики - провал науки, который прекрасно доказывает мою точку зрения:

Соединенные Штаты обанкротятся - и экономика не может объяснить, почему.

На самом деле, удивительно большое количество экономистов решают игнорировать проблему грядущего банкротства Америки в целом; или объявлять о существовании чего-то под названием "структурный дефицит" (идеальный способ притвориться, что это невозможно исправить, а, значит, незачем и пытаться); или - еще лучше - как в случае с дураками, поддерживающими Современную монетарную теорию - утверждать, что все дефициты - это просто задолженность правительства самому себе, поэтому американское правительство не может обанкротиться, и поэтому-то бюджетная гипер-задолженность, на самом деле, не является проблемой, ведь ее вообще не существует!

Да, они так и говорят. И нет, они не обкуренные.

Конечно, чрезмерный государственный долг существует, и это проблема - вопрос жизни и смерти: как указывают множество историков, государственное банкротство предзнаменует и возвещает коллапс великих наций - часто жестокий коллапс. А это именно то, чего мы хотим избежать, так ведь?

Некоторые школы экономической мысли признают, что дефициты - это плохо, потому что они приводят к банкротству, и что поэтому следует соблюдать равновесие бюджетного дефицита, чтобы их избежать. Но они не объясняют, почему это так - у них нет доводов для объяснения, откуда вообще берутся дефициты. То, что эти австрийцы указывают на то, что уже произошло раньше и таким образом делают вывод, что это произойдет снова при аналогичных условиях - это наблюдение, все равно, что сказать, что солнце вставало на востоке бессчетное количество раз, так что, скорее всего, завтра утром оно снова взойдет там же.

Это правильное наблюдение - но оно не объясняет, почему завтра солнце встанет на востоке. Так как австрийцы не объясняют, почему дефициты случаются и, в конечном счете, приводят к государственному банкротству, то они просто постулируют это, как религиозный догмат. Эти аргументы могут апеллировать к нашему опыту в реальном мире - особенно в сравнении с изначальной чушью нео-кейнсианцев, монетаристов, "чайников"-сторонников современной теории денег и им подобных. Но апостериорные аргументы, основанные на интуиции и "здравом смысле" бесполезны, потому что они основаны на вере, а не разуме.

Если все принимать на веру - если это нельзя анализировать, изучить предпосылки и в целом оценить правильность или неправильность довода - тогда это никакой не довод.

У меня есть аргумент, объясняющий причину появления бюджетных дефицитов. Более того, я могу объяснить, почему бюджетные дефициты появляются именно при демократическом режиме, в отличие от любого другого. Моя теория может объяснить, почему финансовые задолженности при демократии увеличиваются сразу после появления, и я могу объяснить, почему это возрастание задолженности неизбежно, неминуемо ведет к банкротству демократического режима. Далее я могу доказать - с помощью здравой и достоверной аргументации - что Соединенные Штаты прямо сейчас обанкротятся из-за этого процесса.

Это общая концепция, которую я назвал Парадоксом банкротства демократии: парадоксом, из-за которого любая демократия, в конце концов, банкротится - независимо от желания и намерения людей избежать этого.

Почему парадокс: предполагается, что граждане демократического государства - хозяева своей судьбы. Очевидно, что они не желают банкротства своей стране - однако несмотря на их желания и намерения демократические государства всегда банкротятся. Всегда.

В данном посте я докажу, что это так.

Во-первых, я поясню, в чем логика моей теории Парадокса банкротства демократии, и как она связана с не так давно озвученной проблемой философии под названием дилемма дискурса, или дилемма доктрины - это аспект групповых институтов, используемый, в первую очередь, в теории права, но который, как мне видится, находящий довольно интересное - и радикальное - применение в макроэкономике и государственном бюджете в представительной демократии.

Затем я объясню, как, применительно к макроэкономике и бюджетной политике при демократическом режиме, дилемма дискурса ведет к Парадоксу банкротства демократии. И здесь я докажу два общих вывода:

• Первый: демократии всегда беспорядочно распоряжаются бюджетом.

• Второй: демократии всегда банкротятся - без исключения.

Наконец, я покажу, как моя теория Парадокса банкротства демократии применима к американскому случаю, и объясню, почему правительства США на муниципальном федеральном уровне и уровне штата тратят больше, чем зарабатывают - даже если их граждане в один голос возражают против такого положения вещей.

Итак, давайте начнем:

Дилемма дискурса - это недавно сформулированный в философии парадокс о том, как решения группы могут противоречить целям отдельных членов группы до непоследовательности. Филипп Петит (Phillip Pettit), Франц Дитрих (Franz Dietrich) и Кристиан Лист (Christian List) провели огромную работу по изучению групповых институтов, здесь можно ознакомиться с полным списком литературы по этому вопросу.

Как и со всеми парадоксами, проще всего понять его на примере - и вот один из них:

Предположим, что мы втроем - вы, я и Мэри - стоим на кухне. Предположим, что вы и я уверены, что p - правда, в то время как Мэри до мозга костей убеждена, что p - это совершенно точно не правда.

Мэри - это всего один человек, а нас двое. Поэтому большинство в этой группе полагает, что p - это правда.

Как я говорил, Мэри ни на секунду не допускает, что p - правда, вместо этого она очень убедительно доказывает, что правда - это r. В рамках данного примера примем, что p совершенно несовместимо с r, не противоречит, а несовместимо. Символически это выглядит так: ¬(p

Источник:< ="">