"А в голенищах мы сохранили партийные билеты"

< =" ">

Суровые морозы в который раз стали не только испытанием, но и подмогой нашим воинам

С 1932 года действительную службу я проходил в 1-м стрелковом полку Московской пролетарской стрелковой дивизии г. Москвы, где окончил годичную полковую школу. Второй год служил в должности помкомвзвода.

После демобилизации из рядов Красной армии в 1934 году я приехал в г. Ленинград. Обком комсомола направил меня на работу в Лычковский район зампредседателя районного совета Осоавиахима по работе с молодежью.

В 1936 году меня избрали завотделом политучебы райкома комсомола, а с 1937 года я стал секретарем РК. В 1936 году министерство обороны присвоило мне звание младшего лейтенанта, определив в должности помощника начальника штаба полка.

2 сентября 1939 года я получил повестку из райвоенкомата - срочно 4 сентября явится в г. Остров Ленинградской области в 115-й стрелковый полк 75-й стрелковой дивизии, к которой я был приписан.

Прибыв в 115-й полк (командир полка - полковник Миссан, латыш, начальник штаба - подполковник Окроперидзе), я был назначен на должность помощника начальника штаба полка.

В октябре 1939 года дивизия передислоцировалась в район Ораниенбаума под Ленинградом, а в ноябре месяце был получен приказ - дивизии срочно выехать в район г. Пряжа Карельской АССР, на границу с Финляндией.

1 декабря наш полк в составе дивизии перешел границу и в дальнейшем вел бой в направлении станции Лаймола - сильно укрепленный железнодорожный узел, где курсировали бронепоезда. От границы до станции Лаймола было примерно 80-90 км. Правее нас, несколько впереди нашего полка действовала 56-я Псковская стрелковая дивизия.

Не доходя несколько километров до укрепленного района (для нас это тогда было неизвестно), белофинны шквальным огнем остановили продвижение 56 стрелковой дивизии. Она вынуждена была перейти к обороне в условиях суровой зимы. В результате было много обмороженных.

Севернее нашей дивизии, километрах в двадцати, находилась 41-я сд, которая под натиском финских войск стала отступать. Нашей дивизии был дан приказ срочно выйти на рубеж, занимаемый 41-й сд, и остановить продвижение врага. Наш полк в составе дивизии форсированным маршем вышел на помощь 41-й сд и вступил в бой. Во время боя я был ранен в правую ногу выше колена. Мне оказал помощь командир танкеток лейтенант Ищенко - вынес меня из района боев в медсанбат. Там нас, раненых, погрузили в машины и отправили в г. Петрозаводск. Это надо было проехать километров двести по дороге, забитой войсками. Ехали мы очень медленно и думали, что замерзнем, но все обошлось благополучно.

В Петрозаводске нас обработали и санитарным поездом отправили в Ленинград. Из Ленинграда - в Калинин, а из Калинина в связи с тем, что не было места, поезд направили в Москву. Из Москвы поезд переправили в Загорск, где нас и разместили в Троице-Сергиевой лавре. Там я находился примерно до 16 февраля 1940 года. 17 февраля всех раненых должны были отправить для дальнейшего прохождения лечения на Украину. Мы, 6 человек, чувствуя себя хорошо, подали рапорт направить нас в Ленинград. Нашу просьбу удовлетворили и мы 18 февраля прибыли в Ленинград.

В Ленинграде через несколько дней, 26 февраля, получил повестку явиться в отдел кадров Ленинградского военного округа. В отделе кадров мне был вручен приказ о назначении меня помощником начальника штаба 459-го мотострелкового полка 42-й легкомоторизованной стрелковой дивизии, которая была только что сформирована из погранбатальонов. Дивизия, в которую я был назначен, уже два дня как выбыла из Ленинграда в район города Териоки. Таким образом, мне пришлось ее догонять на попутных машинах. Когда я прибыл в полк, он уже занимал оборону. Впереди проходила линия Маннергейма. Все наши попытки прорвать оборону успеха не имели.

Дивизией командовал генерал-майор Лазаренко, начальник политотдела - полковой комиссар, полковник Богатиков. Командовал полком полковник Кузьмин И.Д., замкомандира полка по политчасти - батальонный комиссар Блохин И.В., начальник штаба - майор Петров.

Боевые действия вели в сложной обстановке - суровая зима, заградительный огонь из дзотов. Успех пришел в результате прорыва наших танков КВ. В промежутке между укреплениями проходили болота и финны считали, что эта местность не позволит пройти танкам и не учли особенности зимы. Суровые морозы крепко сковали лед и дали возможность выхода наших танков в тыл врага и одновременно начать активные действия артиллерии и пехоты с целью более полного окружения находящихся в дотах врагов (в отдельных двухъярусных дотах находилось до ста человек). Белофинны с большими потерями стали отходить. Наш полк в составе дивизии освобождал город Койвисто. В дальнейшем полку была поставлена задача перерезать дорогу, идущую на Хельсинки. Хотя мы и находились всего в одном километре от центральной дороги, но эта задача не была выполнена в связи с тем, что финны объявили мир.

После окончания войны полк занимался разминированием и строил лагеря. В июне месяце наш полк в составе дивизии согласно приказу передислоцировался в город Остров на границе с Латвией.

В связи с нарушением ранее подписанного соглашения правительством прибалтийских государств наша дивизия получила приказ перейти границу и вступить на территорию Латвии для укрепления группировки наших войск, находившихся там согласно договору.
В Латвии 459-й полк разместили в городе Гульбине. Занимались боевой и политической подготовкой. В Латвии мы находились до установления советской власти.

В октябре 1940 года полк в составе 42-й лмсд получил приказ передислоцироваться в Белоруссию. Дивизия расположилась в городе Бресте, 459-й сп расположили в городе Картуз-Березке, а примерно через три месяца передислоцировали в город Жабинка. В декабре месяце 1940 года меня избрали секретарем комсомольского бюро полка несмотря на поданный мной рапорт с просьбой о демобилизации, поскольку я не являлся кадровым офицером, и в демобилизации мне было отказано). За мной сохранили оклад помощника начальника штаба полка - 800 рублей.

От нашего полка один батальон находился в городе Кобрине, где нес охрану штаба армии, один батальон в апреле 1941 года был направлен на границу строить укрепрайон.

19 июня 1941 года на совещании командного состава было объявлено, что 22 июня в 5 часов утра будут проводиться учения - показные, с боевой стрельбой. Я жил на частной квартире в семье железнодорожника вместе с начфином полка Копыловым. Вечером мы попросили хозяйку, чтобы она нас разбудила в 4:30. Она сказала: «Сами встанете еще раньше!». Мы подумали, что она шутит. 22 июня примерно в 4 часа от взрывов снарядов зазвенели стекла в квартире, которая находилась недалеко от станции железной дороги. Наша хозяйка закричала: «Война!». А мы подумали, что проспали начало учений.

Быстро одевшись, мы побежали к штабу полка. Подойдя к штабу, который находился недалеко от квартиры, мы увидели, что снарядом разрушен вход в штаб, дежурный по штабу убит, связь нарушена. Первое время мы не могли понять - война это или провокация. Однако фашистская артиллерия продолжала обстрел, а самолеты большими партиями летели в направлении Минска.

Наш 459-й полк быстро вышел на исходные позиции для обороны, которые находились примерно в 6-8 километрах от Жабинки. Я уже ранее писал, что полк был не в полном составе.

Примерно в 8 утра батальонный комиссар Блохин приказал мне поехать в военный городок, где проживали семьи офицеров, и предупредить их, чтобы они готовились к отправке их вечером на Минск, а также взять у его жены гимнастерку с орденом Боевого Красного Знамени, которым он был награжден за проявленное мужество в войне с белофиннами. Полком в это время командовал начальник штаба Петров - командир полка за несколько дней до начала войны был отозван в Москву.

В связи с артобстрелом военного городка все семьи офицеров находились в поле. Я передал жене комиссара о предстоящей вечером эвакуации, забрал гимнастерку и вернулся в полк. В это время полк уже вел бой. Командир полка вместе с комиссаром, оставив командование на подполковника Димитришина, выехали в 1-й батальон, который находился на строительстве укрепрайона. За комиссара остался секретарь партбюро старший политрук Нагульнов Н.И.

Во время боя, примерно в 14-15 часов, в связи с обходом нас немцами с флангов был получен приказ об отходе с боями в направлении города Кобрин.

Мы не имели возможности предупредить семьи об отходе полка в другом направлении, поэтому дальнейшая судьба семей нам была неизвестна.

Примерно в 6-8 километрах не доходя до города Кобрина, наш полк совместно с другими отходящими частями занял оборону. Вели ожесточенный бой. Немецкие части сперва пошли в наступление во весь рост, горланя песни, но, получив достойный отпор, понесли большие потери и вынуждены были прекратить наступление. И только после подхода подкрепления вновь перешли в наступление. Перед превосходящими силами противника части нашего полка вместе с другими разрозненными частями стали с боями отходить, оставив город Кобрин.

Отойдя километров на 11, подполковник Димитришин из оставшихся подразделений полка создал отдельный батальон, в который вошли подразделения 3-го батальона, части полковой школы, батарея сорокапяток и другие подразделения. Начальником штаба был назначен старший лейтенант Паршин. Я был утвержден секретарем парторганизации. Не установив связь с командиром полка и командиром дивизии, подполковник Димитришин принял решение отходить в направлении города Картуз-Березки. При подходе к городу высланная заранее разведка доложила, что мост через реку взорван и переправочных средств нет.

Было принято решение двигаться на город Пинск, бывший областной центр. Стремясь соединиться с нашими частями, мы старались не вступать в бой с фашистскими войсками.

При подходе к городу мы узнали, что там находятся наши войска. Нашему отдельному батальону указали участок, где мы должны организовать оборону. Примерно через сутки вступили в бой. В первый день немцы понесли большие потери, однако вскоре подошло подкрепление, и фашистские войска усилили наступление. Обороной города Пинска руководил командир 75-й сд генерал-майор Недвичин, который отдал приказ нашему батальону прикрывать отход дивизии в направлении города Лунинца, Житковичей с последующим выходом к старой границе.

На старой границе пограничники организовали оборону. Батальон, выйдя на старую границу и получив боеприпасы, вместе с пограничниками в течение нескольких дней вел упорные бои. В одном из боев погиб начальник штаба старший лейтенант Паршин, начальник артснабжения и другие.

В это время батальон получил приказ командира 75-й сд о том, что он входит в состав 115-го сп. Батальону было приказано отойти и занять оборону, не допустив занятия немцами города Туров. В трех километрах не доходя до города, мы заняли оборону. На вторые сутки подошли немецкие войска, и начался сильный бой. На третий день мы были вынуждены оставить город, но еще через два дня получили строжайший приказ выбить фашистов из города, что мы и сделали, мобилизовав все свои силы. Наступление немцев было остановлено, и они вынуждены были перейти к обороне. Большую помощь в снабжении продовольствием нам оказывал мозырский обком партии.

Примерно в двадцатых числах июля мы получили приказ немедленно организовать отход в связи с тем, что фашистские войска оказались далеко впереди нас, заняв города Гомель и Мозырь. Батальон форсированным маршем отходил в направлении города Чернигов. Форсировав реку Днепр, мы вошли в город. Чернигову были нанесены огромные разрушения. Во многих местах бушевали пожары.

Батальон вместе с 115-м сп занял оборону не доходя села Яблоневка. Несколько дней вели упорные бои, отражая атаки немцев. В этом бою погиб замечательный бесстрашный командир роты старший лейтенант В. Рыбаков (за участие в Финской войне он был награжден орденом Красной Звезды). Тяжелое ранение получил начальник штаба батальона лейтенант Щукин.

По приказу командира дивизии полк отошел и занял оборону, не доходя города Прилук. Нашему батальону было приказано прикрывать отход дивизии. Заняв оборону, мы узнали, что фашистские войска обошли нас с флангов. В это время связь с командованием дивизии была прервана. Чтобы не попасть в полное окружение, мы в составе 50-60 бойцов и командиров стали отходить в направлении населенного пункта Гребенки. Подойдя к населенному пункту, разведка доложила, что село занято немцами. Старшим у нас был начальник штаба батальона старший лейтенант Винокуров. Посоветовавшись, мы приняли решение отходить на соединение с войсками, оборонявшими город Киев. На третий день мы узнали, что войска, оборонявшие Киев, отошли, и мы находимся в окружении. Решили тогда мы отходить на Харьков. Не доходя до Харькова 25 километров, в местечке Солнцево нам сказали, что город находится у немцев. Тогда мы пошли в направлении городов Люботина, Богодухова, Ахтырки и дальше Обояни Курской области. Двигались только ночью. Не дойдя до города Обояни, мы установили, что там находятся немцы. Мы повернули на Курск. В районе населенного пункта Беседино после разведки установили, что оборона немцев не сплошная. В стыке обороны немцев вышли к нашим войскам 7 ноября 1941 года.

Столько было радости, ведь мы прошли более 1000 километров и наконец-то встретились со своими войсками. Сколько пришлось испытать голода и холода (обмундирование у нас было летнее, разваливающиеся сапоги, а в голенищах между подкладками мы сохранили партийные билеты).

Вышли в военной форме с оружием, сохранив партбилеты - нас было 4 коммуниста. Нам много раз предлагали сдать оружие и обмундирование, но мы не соглашались и правильно сделали, до конца выполнив воинский долг.

Командование находилось в городе Чигры. После проверки документов нас направили в штаб Юго-Западного фронта, который находился в городе Воронеж. В штабе фронта мы получили направление в город Липецк в резерв, где нам выдали новое обмундирование. После разгрома немцев под городом Ельной я узнал, что в этих боях участвовали наши товарищи, вышедшие из окружения: лейтенанты Иванов, Хвацкин, старшина Сироткин и другие. А я был временно назначен политруком в резервной роте молодых солдат.

Находясь в резерве, мы были в городах Тамбове, Ефремове, Урюпинске и других. В конце декабря нас, двенадцать человек, вызвали в город Воронеж в отдел кадров ЮЗФ, где я получил назначение в 8-ю мотострелковую дивизию войск НКВД, в 16-й стрелковый полк на должность комиссара 3-го батальона. Командиром батальона был старый кадровый офицер подполковник Мищук, ему было около 50 лет, командир полка - подполковник Бабич В.И.

Батальон вместе с полком занимал оборону в районе села Прохоровка Курской области. В составе этой дивизии я находился до 4 февраля 1943 года, до выезда на учебу.

В районе Прохоровки мы занимали оборону до июня 1942 года. В марте месяце во время ведения разведки боем погиб начальник штаба батальона и несколько бойцов. В последующее время батальон неоднократно вел разведку боем, нанося ощутимый урон немцам. Большое внимание в это время мы уделяли развитию снайперского движения. Лучшими снайперами были сержант Лихачев, рядовой Кудинов, рядовой Ширшов и другие.

В июне 1942 года был получен приказ - полку сняться с обороны и прикрывать отход дивизии в направлении города Старого Оскола. Батальону было приказано прикрывать отход полка. Батальоном в это время командовал старший лейтенант Минаев М.В. (Мищук выехал на учебу). Числа шестого июля батальон вышел южнее высоты 222, в нескольких километрах не доходя города Старого Оскола, где и был вместе с другими частями встречен сильным артиллерийским огнем противника. Был тяжело ранен комбат Минаев, замполитрука Ульянов, Никитенко, убиты санинструктор Тузовский, сержант Репин, рядовой Попенко - всего семь человек. Раненые с разрешения представителя ЮЗФ, были направлены в тыл. В это время немцы нас обошли. 6 июля в 20 часов батальон получил приказ прикрывать отходящие части. В первом эшелоне двигался 698-й сп, во втором - 32-й сп, а наш батальон, соответственно, прикрывал отход. Немецкие войска в это время уже обошли Старый Оскол. В 24 часа батальон с боем форсировал реку Оскол. При подходе к реке мы захватили 4 немецкие подводы и 16 лошадей. Всех немцев расстреляли.

Форсировали реку вброд и ввиду отсутствия связи с полком и дивизией мы вынуждены были остановиться для определения дальнейшего маршрута движения. Решили двигаться в направлении совхоза Петровский, расположенного в 10 километрах южнее города Городец. Пройдя от реки примерно 8-10 километров, высланный вперед дозор сообщил, что в направлении нашего движения движутся немецкие легкие танки 4-5 штук и до роты пехоты. Укрыться нам было негде, пришлось вступить в бой. Взвод ПТР (противотанковых ружей), которым командовал политрук Васюков, выдвинулся вперед, а роты замаскировались на поле ржи. Во время боя было подбито 2 танка, остальные приостановили движение. В этом бою был тяжело ранен политрук Васюков, начальник штаба Черняховский, убито 2 бойца. После боя мы стали отходить в направлении совхоза Петровский. Во время движения пропал старший политрук Зубов, начальник штаба Черняховский, сержант Воронин. В дальнейшем выходили двумя группами в направлении совхоза Быково, Прилепы, хутора Чайково. В деревне Михайловка мы догнали полк. В августе меня назначили комиссаром отдельного батальона связи. Дивизия вела бои в районе Серафимовичи, Калач, Советское, Мироновка, станция Царицино, лагерь Ворошилова.

19 ноября дивизия получила приказ прорвать оборону противника и создать коридор для наступления наших войск. Дивизия успешно, хотя и с большими потерями, выполнила приказ, дав возможность для развития успешного наступления: 5-й танковой армии, 333-й стрелковой дивизии и кавалерийскому корпусу генерала Доватора. Наша дивизия была переименована из 8-й мотострелковой дивизии войск НКВД в 63-ю мотострелковую дивизию, а затем в 52-ю Гвардейскую. При вступлении дивизии в Сталинград, когда уже фельдмаршал Паулюс был взят в плен, я получил приказ срочно выехать на курсы в город Шадрино на Урале. На курсах замкомполка мы занимались 5 месяцев. После окончания курсов мы переехали в город Воронеж, где находились в резерве штаба фронта.

В конце сентября 1943 года нас в количестве 8 человек вызвали в Главное политическое управление в Москву. Там мы находились 10 дней. Первые дни с нами вели культурные разговоры о поездке на Дальний Восток в течение пяти вызовов (вызывали отдельно каждого). А потом начальник ГПУ Щербаков отдал приказ выехать на Дальний Восток. Я получил назначение в 3-ю Приморскую стрелковую дивизию, 18-й стрелковый полк - замкомандира полка по политчасти.

< ="originalAuthors">Щербинин Павел

Источник:< ="">