ВТО: удавка для России

< =" ">

Лоббисты ВТО хотят видеть «эту страну» именно такой

Буквально через неделю после победы на президентских выборах, 12 марта, Путин вызвал к себе министра экономики РФ Эльвиру Набиуллину и выразил озабоченность относительно последствий вступления нашей страны во Всемирную торговую организацию (ВТО). В ответ было заявлено, что ситуация будет смягчена госзаказом для предприятий. Возможно, для премьер-министра это прозвучало убедительно, однако любому экономисту и предпринимателю совершенно ясно, что спасти целые отрасли путем точечных госзаказов невозможно. 

На прошедшей в Торгово-промышленной палате РФ конференции руководителей предприятий промышленности и сельского хозяйства «Присоединение к ВТО: кто заплатит за ущерб? » нынешний формат вступления в ВТО был подвергнут уничтожающей критике.

Константин Бабкин, президент ассоциации «Росагромаш», отметил, что ущерб от присоединения России к ВТО признают сейчас даже «самые оголтелые лоббисты ВТО» и обещают компенсировать его. Но эти обещания не вызывают доверия, так как доходы федерального бюджета после присоединения к ВТО сократятся на 430 млрд. руб. в год, что ограничит возможности государства. Главное же, что никакой реальной работы по компенсации потерь не ведется.

Так, еще в январе премьер Путин дал министру экономического развития Набиуллиной поручение не только разработать, но и внедрить все необходимые защитные компенсационные меры до апреля. Но в машиностроении, например, нет не только никакой работы, но даже намерения ее вести: позиция Минэкономразвития, инициатора присоединения к ВТО, заключается в замалчивании порождаемых им проблем.

Недаром один из ключевых лоббистов присоединения России к ВТО, владелец «Северстали» Алексей Мордашов — вероятно, в рамках подготовки к этому присоединению — вывел из страны 40% своих активов.

Глава переговорной делегации России по вступлению в ВТО Максим Медведков расценивает этот шаг как заботу о потребителе, но такая забота путем уничтожения миллионов рабочих мест и усиления сырьевой зависимости выглядит более чем спорной идеей.

Вадим Варшавский, депутат Госдумы V созыва, советник ООО «УК Русский агропромышленный трест» подчеркнул, что ход переговоров о присоединении к ВТО был покрыт тайной. 

В черной металлургии выгоду получит очень узкий сектор, экспортирующий спецстали и спецсплавы, и это единственная часть экономики, которой ВТО пойдет на пользу.

ВТО — катастрофа для производства свинины и говядины, проблемы для производителей мяса птицы. Недаром после объявления о присоединении к ВТО государственные Россельхозбанк и Сбербанк объявили о прекращении кредитования животноводства.

В России в свиноводство за 6 лет инвестировано 200 млрд. руб., и производство выросло до уровня СССР. Сейчас 43% свинины дают современные комплексы, 41% — модернизированные, 16% — старые комплексы и личные подсобные хозяйства. Россия обеспечивает себя свининой на 70%. Ожидаемое производство в 2012 году — 2, 6 млн. т. Через 10 лет нормального развития вне ВТО производство достигло бы 4 млн. т и обеспечивало бы 95% потребности страны. В рамках же ВТО оно будет почти вдвое ниже — 2, 2 млн. т.

Современные и модернизированные комплексы устоят — правда, окупаемость проектов, прокредитованных госбанками, вырастет с 10 до 12 лет. Старые же комплексы и личные подсобные хозяйства умрут. А ведь каждое рабочее место в животноводстве создает еще 10 рабочих мест в логистике и переработке — прежде всего в малых городах и селах, где другой работы нет. Потери свиноводства составят десятки миллиардов рублей, и государство вряд ли сможет их компенсировать. Поэтому на данных условиях вступать в ВТО нельзя.

Александр Фомин, председатель Научно-экспертного Совета при Комитете Госдумы по аграрным вопросам, отметил, что ситуация с говядиной еще хуже, чем со свининой. Снижение оптовых цен повысит срок окупаемости с 11 до 15 лет и породит убытки, а выгода из-за монополизации достанется не потребителям, а розничной торговле. Даже Медведков признал, что потребитель почувствует снижение цен не ранее чем через 7–10 лет.

Производители сахара потеряют 25 млрд. руб. и погибнут. Импорт молокопродуктов вырастет на 60%. Уже сейчас рентабельность производства молока близка к нулю; а за 3–5 лет после присоединения к ВТО умрет около 200 региональных заводов, включая 70 сыроделательных.

Нам обещают, что присоединение к ВТО улучшит торговый баланс: нас пустят на внешние рынки, вырастет экспорт. Но пример Украины доказывает обратное: торговое сальдо сразу после присоединения к ВТО ухудшилось в 1, 6 раза, а в 2011 — уже в 2, 3 раза. Даже сало импортируется в размере 20 тыс. тонн из Польши, Германии и Нидерландов!

Нам говорят, что ВТО позволит защищать внутренний рынок, но пример Украины доказывает обратное. Вступив в ВТО, всего за 3 года она получила 6 расследований по продукции металлургии и 20 по продовольствию. Против нее уже введено 3 специальные защитные меры, а ей не удалось даже довести до суда ни одного дела по защите своих интересов!

Андрей Негуца, посол Молдовы в РФ, отметил, что при присоединении к ВТО в 2001 году его страна добилась повышенного уровня субсидирования и в 2, 5 раза более высоких ввозных тарифов, чем изначально предлагало ВТО. Но производство сахара и табаководство находятся на грани банкротства. 

Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, заявил, что присоединение к ВТО, уничтожая отечественную экономику, разрушает и саму российскую государственность.

До ратификации присоединения надо разъяснять депутатам Госдумы и «лицам, определяющим их поведение», политические последствия этого акта: то, что Путин не досидит в качестве президента до конца своего нового срока, а страна будет сброшена в системный кризис с повышенной вероятностью «цветной революции».

Последствия присоединения России к ВТО делают его преступлением, а его организаторов и пособников — либеральными террористами, захватившими социально-экономическую власть.

Предприниматели должны через суды требовать от государства возмещения ущерба, наносимого им, их работникам и местным властями присоеди- нением к ВТО. 5, 7 трлн. руб., без движения лежащих в бюджете, достаточны для компенсации всех убытков в течение более 3 лет — «время, достаточное, чтобы одуматься, даже самому конченому либералу».

Надо также подавать в суды на конкретных работников госаппарата, которые своим соучастием в присоединении России к ВТО вредят стране. «Вряд ли вы получите деньги — мы знаем все про отсутствие правосудия, — но вы окажете на либеральных террористов и их вольных или невольных пособников мощное психологическое воздействие».

Кабальные условия присоединения к ВТО уничтожают производства и выталкивают производящий бизнес в активную политику. Если единственным способом спасения производства будет оздоровление государства путем смены убивающего страну правительственного курса, производительный бизнес ради сохранения России должен будет его сменить,  конечно, в рамках закона.

Михаил Емельянов, депутат Госдумы, заявил, что ни одна ассоциация российских производителей не поддержала ВТО. Даже металлурги пришли в чувство, увидев, что АвтоВАЗ намерен импортировать автолист.

Стремление в ВТО российской элиты вызвано ее желанием приобщиться к Западу, куда вывезены ее активы и семьи.

Присоединение вызовет болезненную девальвацию рубля.

Александр Ковригин, заместитель гендиректора АСМ-холдинга, отметил, что развитие сборочных производств привлекло в производство легковых автомобилей 2, 7 млрд. долл. инвестиций, а вывоз средств через отрасль составил 60 млрд. долл. в год. Россия работает на автопром других стран, а вследствие отсутствия контроля за локализацией легковые машины в ней на четверть дороже, чем в Европе.

Присоединение к ВТО сократит производство автобусов с 45 до 9–10 тыс., вдвое снизит таможенные барьеры на грузовики, и доля российских производителей упадет с 65–70% до 45% рынка. Это подорвёт обороноспособность, так как половина деталей для армейских машин уже являются импортными.

Александр Серёжкин, заместитель директора Объединения автопроизводителей России, отметил, что присоединение к ВТО перечеркивает принятую стратегию развития автомобиле- строения. Без ВТО к 2020 году российское производство удовлетворяло бы 80% рынка, причём, уровень локализации сборки был бы не ниже 50%. Теперь об этом можно забыть, а Россия станет свалкой для бывшего в употреблении автохлама.

Булат Нигматулин, первый заместитель гендиректора Института проблем естественных монополий, отметил завышенную цену энергоносителей, подрывающую российский экспорт (особенно с учетом транспортных и климатических издержек). При пересчете по паритету покупательной способности электроэнергия для потребителей в России в 2–2, 5 раза дороже, чем в США, и в полтора, чем в ЕС, а продолжение роста цены на газ через 3–4 года разрушит экономику. Цены бензина и дизтоплива приблизились к ценам ЕС, импортирующего нефть.

Герман Зверев, президент Ассоциации добытчиков минтая, отметил, что главные риски создает импорт механизмов регулирования бизнеса, ориентированных на обслуживание крупных транснациональных корпораций и не защищающих небольшие финансовые предприятия, из которых состоит российская рыбная отрасль.

Снижение импортных пошлин — наименее значимый вопрос. За 5 лет они снизятся с 10 до 3%. Разницу получат не потребители, а крупные фирмы, контролирующие импорт рыбопродукции: 150 тыс. тонн семги в год ввозят 3 компании, 200 тыс. тонн сельди — 5 компаний. Они уже продают в Россию семгу дороже, чем в Европу, пользуясь своей слаженностью и разрозненностью российских импортеров. При этом государство разрушает контроль за импортом.

Более важный вопрос — финансовый ущерб рыбаков. Налоговая льгота в 4 млрд. руб. в год будет отменена, а в максимально возможные субсидии (4, 5 млрд. долл.) эти средства не входят.

Георгий Петров, вице-президент ТПП, сравнил ВТО с молотком, которым можно забивать гвозди, а можно убивать людей, и подчеркнул, что все экономические сценарии в России строятся на не связанных с ВТО цене нефти и курсе рубля. 

Владимир Самохвалов, руководитель компании SBS, указал на отличие оценок условий присоединения России к ВТО, опубликованных на сайте Минэкономразвития, от официально опубликованных ВТО на ее сайте. Он подчеркнул, что по конкурентоспособности Россия стоит на 66-м месте в мире, а по объему внутреннего рынка — на 8-м, что стимулирует иностранцев к освоению нашего рынка, в том числе — при помощи ВТО.

Из 300–400 необходимых для ВТО регламентов принято менее 10%. Юристов для защиты наших интересов в международных спорах почти нет, а в Китае их 6 тысяч.

Вместо модернизации экономики мы получим увеличение сырьевой зависимости. Вырастет и дифференциация доходов населения: 10 регионов выигрывают или минимально проигрывают от присоединения к ВТО, а потери 42 регионов превысят 20%.

Александр Сперанский, главный химик СССР, отметил выгодность ВТО для стран с конкурентоспособным и требующим новых рынков сбыта производством, к числу которых Россия не относится.

Если в 1990 году 80 тыс. занятых производили 750 тыс. т. химволокна, то в 2010 году выпуск упал ниже 140 тыс. т, а занятость — еще сильнее. (В мире производится более 53 млн. т химволокон, в том числе в Китае — 24, 5 млн.).

Присоединение к ВТО усилит эту тенденцию и может полностью закрыть отрасль.

Владимир Топорков, депутат Тамбовской областной думы, отметил, что либеральный клан убедил Путина в пользе либерализации рынка и вредности протекционизма. Поэтому общественные и профессиональные дискуссии по присоединению к ВТО бесполезны.

Ситуацию может изменить лишь Путин, и все усилия надо сосредоточить на его переубеждении. Возможность есть: ведь он сам писал, что не готов «рисковать будущим России ради чистоты экономической теории».

Минэкономразвития опубликовало 116 положений по отношениям с ВТО. Было бы правильно до ратификации Госдумой направить их во все 83 субъекта Федерации для оценки и согласования с региональными парламентами. Это станет основой изменения позиции нашего лидера.

Олег Соколов, представитель Федерации независимых профсоюзов России, отметил, что профсоюзы более 10 лет тщетно требовали от правительства расчетов влияния присоединения к ВТО на рабочие места. Медведков в свое время фактически отказался отвечать на этот вопрос, заявив, что ВТО не регулирует рынок труда. Но даже Минэкономразвития признавало появление структурной безработицы в моногородах.

Еще большая опасность заключена в консервации отжившей модели развития. Экспортно-ориентированная модель себя исчерпала: в 2011 году при удорожании сырья физический объем экспорта не вырос. Экономика росла за счет инвестиций и потребления — а присоединение к ВТО бьет именно по ним.

Максим Калашников, основатель Интернет-портала «СТОП-ВТО», сравнил попытки решения проблем присоединением к ВТО с лечением головной боли топором. Он указал на недопустимость сравнения России с Китаем и Бразилией, так как Россия — выжженная территория, захваченная криминалитетом. Присоединение к ВТО недопустимо до формирования в России государства. Кроме того, ей понадобится реиндустриализация, для которой нужен разумный протекционизм в течение минимум 20 лет.

Надо начинать борьбу за выход из ВТО.

Рассчитывать на либеральных «оппозиционеров» нечего: для них ВТО — хорошо, так как они мечтают о новых игрушках, а производство для них — не ценность.

Надо разъяснять Путину, что в рамках ВТО он не удержит контроля за страной и повторит участь Каддафи.

Анатолий Моргачев, заместитель гендиректора Тверского домостроительного комбината, отметил, что 2, 5 млн. занятых в стройкомплексе производят 17% ВВП страны. На 70% его финансирует население, на 20% — бюджеты, на 6% — банки; еще 4% — задолженность между предприятиями, возникающая в расчетах.

Присоединение к ВТО не удешевит кредит. Из-за более низких цен и налогов в других странах только в Тверской области на 22 тыс. занятых (из которых уже 7 тыс. — гастарбайтеры) будет потеряно 10 тыс. рабочих мест.

ВТО для строительства — это крах.

Единственный внятный ответ на вопросы производителей, не могущих поверить в то, что политика государства направлена на их уничтожение, прозвучал из уст директора МВФ Кристины Лагард, которая менее чем за полтора месяца до присоединения России к ВТО по этому поводу сказала следующее: «Экономических выгод для России никаких нет. Ведь ваша страна экспортирует нефть и газ, а ввозит готовые товары».

Усилиями либеральных фундаменталистов, обслуживающих интересы глобального капитала, за последнее десятилетие и без ВТО средние ввозные пошлины снижены в полтора раза — с 15% до 10%. В 2005 году правительство поставило крест на возможности собственного производства 1200 видов высокотехнологичного оборудования, обнулив пошлины на их ввоз. Либералы сохраняют пониженные на четверть пошлины для «развивающихся стран», многие из которых (например, Китай и Индия) сегодня развиваются намного успешнее России.

Последствия присоединения к ВТО на кабальных условиях наглядно демонстрирует Украина: уже через год после открытия границ ее ВВП упал на 15% (вклад в это мирового кризиса виден на примере европейских экономик, которые тогда же сократились лишь на 3–4%), промышленное производство — более чем на 40%.

Основной урон понесло машиностроение: после снижения ввозной пошлины на автомобили с 25 до 10% и перехода на беспошлинный ввоз сельхозтехники производство упало вдвое. За 2008–2011 годы производство автомобилей на Украине снизилось вшестеро, а число занятых в отрасли — вдвое.

Остановка более 50 сахарных заводов привела к потере 11% внутреннего рынка сахара, импорт свинины вырос в 2, 3 раза.

В России ввозные пошлины будут снижены после присоединения к ВТО на четверть — с 10, 3 до 7, 1%. Это затронет все отрасли, кроме добычи топливно-энергетических полезных ископаемых. Так, пошлины на ввоз живых свиней снизятся в 8 раз, на рис и лимонную кислоту — вчетверо, на рыбу — в 3–4 раза, на молокопродукты — на 5–10%. Пошлины на ввоз субпродуктов сократятся с 25 до 15%, тарифная защита производителей сахара — на четверть.

Экспорт черных и цветных металлов станет беспошлинным, что сделает невыгодным их использование внутри страны.

После вступления в ВТО госорганы РФ начнут привлекаться к ответственности за дискриминацию иностранных фирм, а понятие «дискриминации» может толковаться широко.

Влияние присоединения к ВТО ощутят на себе отрасли, формирующие около 60% ВВП.

Наибольшие потери от кабальных условий присоединения понесут сельское хозяйство и пищевая промышленность. Спад их производства в 2020 году составит около 3, 5 трлн. руб. в современных ценах; упущенные возможности роста — еще 1, 93 трлн. руб. ; общие потери по сравнению с развитием «при прочих равных условиях» в 2020 году достигнут 40% выпуска. Работу в этих отраслях потеряет 1, 6 млн. человек.

На втором месте по потерям — машиностроение: его выпуск в 2020 году упадет на 310 млрд. руб., упущенные возможности роста составят еще 640 млрд. ; общие потери достигнут 17%, а сокращение занятости — 300 тыс. человек.

Легкая промышленность уже раздавлена дешевым импортом: ее доля в ВВП рухнула с 10% в 1990 г. до менее чем 1% сейчас. Дальнейшее снятие барьеров сократит выпуск на 70 млрд. руб. в 2020 году, упущенные возможности роста составят еще 220 млрд., общие потери — 42%. Работу в и так охваченных безработицей центрах легкой промышленности потеряют еще 100 тыс. человек.

Потери консолидированного бюджета только от снижения вывозных и ввозных пошлин составят в 2020 году 290 млрд. руб. в современных ценах. Косвенные потери — от сокращения как производства, так и его рентабельности в рассмотренных отраслях — добавят к потерям бюджета еще не менее 160 млрд., а потери по социальным взносам с зарплат и пособиям по безработице — еще 50 млрд..

Совокупные потери только по 4 отраслям и бюджету составят в 2020 году 7, 17 трлн. руб. в ценах 2012 года, а число рабочих мест только в 4 отраслях сократится на 2 млн..

В целом потери ВВП оцениваются в 3, 5%, в том числе промышленности — 16%, в том числе обрабатывающей промышленности — 23% (14% — прямое сокращение производства и 10% — упущенный рост).

Эти оценки касаются воздействия присоединения к ВТО только на часть экономики. Они не учитывают последствий для других отраслей (например, химической промышленности и рыболовства), влияния проблем одних отраслей на развитие других (например, упадка сельского хозяйства на производство сельхозтехники и минеральных удобрений), изменения правил ведения торговых споров. С учетом этого потери ВВП 2020 года могут превысить 5%.

Чтобы обезопасить экономику страны от негативных последствий присоединения к ВТО, надо сделать необходимое, до чего у либеральных реформаторов за 11 лет оголтелой рекламы не дошли руки. Прежде всего обеспечить институциональные предпосылки присоединения к ВТО:

— создать финансируемые государством комиссии, торговые палаты и юридические службы при ВТО для разрешения споров и продвижения отечественной продукции;

— создать организацию для участия в выработке норм ВТО, максимально отвечающих интересам России;

— обеспечить подготовку юристов, экономистов, управленцев по тематике ВТО.

Необходимо создать условия модернизации экономики и снижения ущерба от усиления внешней конкуренции:

— повысить мобильность населения;

— обеспечить экономику долгосрочными дешевыми кредитами;

— модернизировать инфраструктуру;

— демонополизировать экономику.

Надо обеспечить развитие малого и среднего предпринимательства:

— устранить коррупцию и административные барьеры со стороны бюрократии;

— создать институты продвижения малого и среднего бизнеса на внешние, упростить их экспорт (включая работу с таможней) ;

— обучать малых предпринимателей;

— снизить налоговую нагрузку на малый бизнес;

— создать в каждом секторе экономики предприятия-локомотивы, обеспечивающие заказами малый бизнес и формирующие производственный кластер.

Следует повысить конкурентоспособность стратегических отраслей, для чего:

— сформировать четкую и согласованную государственную политику по каждой отрасли с определением целей, задач и инструментов их достижения, с особым выделением задач модернизации и госинвестиций в капиталоемкие производства и инфраструктурные проекты;

— превентивно реформировать неконкурентоспособные предприятия и моногорода для предупреждения социальных проблем;

— фокусировать развитие перспективных технологий на приоритетных отраслях;

— стимулировать импорт технологий;

— стимулировать включение предприятий и научных центров в мировые цепочки создания добавленной стоимости и знаний.

Для безопасности присоединения к ВТО надо принять необходимые технические регламенты и санитарные нормы, адаптировать меры поддержки к правилам ВТО и разработать соответствующие им инструменты поддержки, что требует не только времени, но и подготовленных специалистов.

Реализация всего этого при нынешней эффективности госуправления займет не менее 5–7 лет. Присоединение к ВТО на кабальных условиях, без названных мер, преждевременно и нанесет колоссальный ущерб экономике России, лишив её возможности развития.

< ="originalAuthors">Алексей Гордеев

Источник:< ="">