< =" "> С точки зрения долгосрочного периода — скажем, ближайших десяти лет — инфляционные, инвестиционные шоки в мировой экономике весьма вероятны. Мировая история богата ими, и подобные шоки потом могут назвать «второй» или «энной» волной кризиса. Но, несмотря на эти риски в долгосрочном периоде, я не ожидаю наступления «потерянного десятилетия». Решить сегодняшнюю долговую проблему за счет «затягивания поясов» очень сложно, поскольку такая стратегия ведет к ослаблению экономики и реальному росту стоимости долга. Соответственно, исторически долговая проблема путем «затягивания поясов» решалась сравнительно редко, тем более сейчас, когда кризис носит глобальный характер, и все страны делают приблизительно одно и то же в рамках антикризисных мер.
Усложнилась задача, усложнилось и решение, простые методы вроде ограничения госрасходов стали еще менее эффективны, более рискованны, чреваты потерей государственности, распадом экономических, политических союзов. Соответственно, нужны инвестиции, крупные инвестиции, чтобы «перерасти» долг. Эти инвестиции стимулирует, при слабости бюджетов, «мягкая» денежная политика, риски ограничивает рост роли государственного регулирования и планирования в экономике, международная кооперация ЦБ, Минфинов, внешнеполитических ведомств. Результатом будут инфляционные шоки, но, при параллельном активном росте инвестиций, финансовых рынков, малого производственного бизнеса.
Спрос на власть сейчас очень высок. Три крупнейшие российские оппозиционные фракции в своих предвыборных проектах предложили инвестиций на 80-125 трлн руб. за 10 лет. Эти цифры отражают желание занять достойное место на потенциально растущем инвестиционном рынке, по моему мнению. И схожая ситуация в ЕС, США. Это косвенно свидетельствует о том, что ближайшие несколько лет это время больших рисков, но и весьма больших потенциальных доходов для инвесторов.
Основная проблема, угроза — это структурные слабости современной западной системы хозяйствования. Приведу пример: Президент США Б. Обама в целях возвращения в Америке производственных мощностей, размещенных в зарубежных странах, на текущей неделе предложил ряд изменений в налоговом законодательстве. Предложено ввести налоговый кредит в 20% от суммы уплачиваемых налогов (что эквивалентно нескольким процентам от ВВП), а также применить к таким компаниям ряд налоговых льгот на общую сумму в $15 млрд, или порядка 0,1% от ВВП. Для сравнения, КНР в прошлом ноябре в целях стимулирования экономики анонсировала программу по государственным инвестициям общей суммой в 25% от ВВП сроком на пять лет. Эта ситуация отражает сравнительные возможности двух экономик противостоять экономическим и политическим шокам. Китайская экономика лучше к ним подготовлена.
Наиболее успешно развивающиеся в последние годы азиатские страны отличаются сильными позициями государства в базовых отраслях производства и финансов и, как следствие, крепкими бюджетами. Их слабостью является зависимость от внешних рынков сбыта продукции, импорта сырья, а также отставание в технологиях, хотя этот разрыв постепенно сокращается за счет администрирования процесса притока капитала, давления на фирмы, стремящиеся к развитию бизнеса в таких странах, а также за счет покупки бизнеса в развитых странах.
С другой стороны, свободный рынок развитых стран в условиях дефицита финансовых, сырьевых ресурсов порождает и усиливает монополии. Монополии не ведут бизнес в интересах всего общества. В результате возникают социально политические риски, риски торможения в развитии, возвращения мировой экономики и общества в феодальную эпоху, где монополии играют роль «удельных княжеств». Потребуется новый временной цикл, чтобы вернуть обществу и экономике возможность свободного развития на базе большей доступности базовых ресурсов для всех экономических агентов.
Западные политики уже сделали вывод и заняли соответствующие своим взглядам позиции, оценивая подобные модели и перспективы. Программа Президента США Б. Обамы как раз и готовит общество к тому, что роль государства будет расти, а бюджет усилится за счет донорства наиболее обеспеченной части общества и наиболее рентабельных монополий. Но проблема западных экономик состоит в том, что предстоит работа по смене идеологии бизнеса и частного предпринимательства. Основной вопрос состоит в том, готов ли бизнес делиться доходами и экономическим влиянием с государством для построения в долгосрочном периоде новой более эффективной модели экономики. От того, насколько эффективно будет развиваться частно-государственное партнерство, зависит долгосрочная стратегия развития ЕС, США, Японии, России, Казахстана. Чем быстрее это будет понято в крупнейших капиталистических экономиках, тем скорее они начнут успешно конкурировать с экономиками Азии, Латинской Америки, изначально применявшими модели развитого частно-государственного партнерства.
Медленное развитие создает риски для всей капиталистической модели хозяйствования, параллельно усиливаются риски для развитых стран со стороны экспансии развивающихся стран, в которых смешанная экономика это базовый вариант развития национального хозяйства и нет идеологических сложностей, характерных для западной модели развития, тормозящих ее рост. На этом фоне западные экономики и российская экономика, как принявшая западный путь развития, не могут «взять паузу», «перезапустить» процесс экономической перестройки. Соответственно, ближайшие годы — это период активного, поощряемого государством инвестиционного спроса в экономике, несмотря на возрастающие долгосрочные инфляционные риски. Эта ситуация создает потенциально высокий спрос на рисковые финансовые инвестиционные активы.
< ="originalAuthors">Александр ОсинПредлагаем получить высшее образование в России с оплатой после получения. Купить настоящий диплом можно здесь.
