"В Сарове мне показали Кузькину мать"

< =" ">

После практически чистой от снега Москвы Саров встретил сугробами по пояс и кусачей метелью. За последним вагоном солдаты закрыли ворота, и стена колючей проволоки замкнулась от западного горизонта до восточного. Мы оказались в СССР. Из сугробов торчали добротные сталинские дома и того же времени теремочки для начальства, рассчитанные на две семьи.

– Тихо у вас тут, – обращаюсь я к Александру Рудольфовичу Володько, координатору международной конференции «XIV Харитоновские чтения», на которую я и прибыл. – Как у вас обстоят дела с преступностью?

– У нас – спокойно, – отвечает В. – В прошлом году было только одно убийство. И то – на бытовой почве.

И это, казалось бы, притом, что закрытый город Саров создаёт самое передовое и самое мощное оружие в мире. Речь идёт о ядерных, термоядерных и водородных бомбах. Большинство из этих изделий представлено в местном Музее ядерного оружия.

9 апреля 1946 года в глухих русских лесах Нижегородской области появился особо важный государственный объект, который вошёл в мировую историю под названием Арзамас-16.

Место для продолжения работ по созданию советского атомного оружия было выбрано не случайно. Здесь, в труднопроходимых и сегодня лесах, где слагалась значительная часть русской истории, кажется, что сама волшебная чаща охраняет от вражеского глаза.

Царский город Саров

По данным археологов, город Саров в этом месте стоял уже во 2-м веке до нашей эры. В самом его центре находится древнее городище (сегодня занятое монастырём), которое процветало в те далёкие времена. Собственно, и название города – Саров – связано с этим временем. Вот что рассказывает президент Академии фундаментальных наук Андрей Александрович Тюняев:

– Темой одного из моих исследований является Северный торговый путь. Он начал функционировать ещё в неолите (тогда по нему двигались серебро, медь и изделия из них), а прекратил своё существование после гражданской войны 11 – 12 веков. Уже в конце первого тысячелетия до нашей эры через саровские земли проходили торговцы серебром (слитками-дирхемами), разнообразными украшениями, а также шёлком. Дорогие сорта шёлка назывались царскими, или сарскими, а дешёвые – ситцевыми. Отсюда и имена двух рек, омывающих Городище с двух сторон – Саровка и Сатис. И, наконец, по Саровке – Царской реке, и назван город Саров – то есть буквально Царский. Некоторые местные краеведы утверждают, что, якобы, имя Саров, произошло от монгольского «болото». Но, если идти на поводу у таких «исследователей», то получится, что на Руси и жили одни монголоиды, и населённые пункты имели только одну интерпретацию – Болото (так преподносят тюркологи и этимологию названия Москва). Но реальность такова, что монгольских и тюркских генов на центральных территориях Руси не обнаружено, нет и монголоидного антропологического материала, все эти «мордва», «мокша» и т.п. – всего лишь выдумка чужеродных летописцев. Эти народности пришли на нашу территорию гораздо позже. Кроме того, на Руси есть много городов с корнем Сар (Цар), Саратов, Саранск, Царицын, река Сура, протекающая неподалёку от Сарова, почти тут же берёт своё начало легендарная река русских астральных мифов и сказок – река Алатырь, и стоит не менее сказочный город Муром.

После того, как вторгшиеся с запада в эти земли семиты-христиане, а с востока – монголоиды-мордовцы обосновались в эти местах, сюда проникло и запустение. На некоторое время здесь поселились христиане. Они построили на археологическом памятнике – Саровском городище – свой монастырь, который, впрочем, просуществовал относительно недолго.

Бомба Флёрова – первая атомная

Следует особенно отметить чрезвычайно важное. Сегодня западные спецслужбы ведут против истории России информационную войну. В Сарове боевые действия разворачиваются вокруг исторического факта на приоритет изобретения первой атомной бомбы. Американская разведка нашёптывает больным толерантностью журналистам, что, мол, советская разведка «передавала СССР сведения, добровольно представленные американскими специалистами», и в силу этого, якобы, РДС-1 вторичен по отношению к первому американскому ядерному заряду, испытанному 16 июля 1945 года в штате Нью-Мексико. Сионистская разведка ведёт свою игру – она делает упор на, якобы, исключительной гениальности еврейского сектора в КБ-11, иногда в этой связи доходя до того, что почти демонизирует, безусловно, заслуженного, но всё-таки члена единой команды – Ю. Б. Харитона.

А, между тем, ситуация с изобретением атомной бомбы была такой. Ещё в 1940 году, отвечая на запрос секретаря Президиума АН СССР П.А. Светлова о состоянии проблемы использования внутриатомной энергии, член Урановой комиссии А. Ф. Иоффе в записке от 24 августа 1940 г. отметил, что «возможность технического использования энергии урана нельзя считать исключённой при настоящем состоянии наших знаний» и что «основными специалистами, к которым, прежде всего, следует обратиться, являются И. В. Курчатов (ЛФТИ) и его сотрудники Флёров и Петржак… Общее руководство всей проблемой в целом следовало бы поручить И. В. Курчатову как лучшему знатоку вопроса, показавшему на строительстве циклотрона выдающиеся организационные способности».

В том же, 1940 году, работая в Ленинградском физико-техническом институте, Георгий Николаевич Флёров совместно с К. А. Петржаком открыл новый тип радиоактивных превращений – спонтанное деление ядер урана. Авторы открытия изложили его в своём опубликованном докладе «Спонтанное деление урана» на Совещании по атомному ядру в 1940 году (ЖЭТФ, том 10, стр. 1013). Сразу же была разработана принципиальная схема бомбы (см. рис.), которую позже выкрали американцы.

К атомной бомбе наперегонки

Из второй статьи тех же авторов, опубликованной в 1941 году в журнале «Успехи физических наук» (УФН, том 25, вып. 2, стр. 241), с удивлением узнаём, что в это время в мире не было даже методик обнаружения процессов самопроизвольного деления урана – «разработанная методика дала возможность легко наблюдать процессы деления урана под действием нейтронов». Причём, сами авторы открытия отмечают, что «чувствительность камеры, как и следовало ожидать, была в 30 – 40 раз больше чувствительности камер обычной конструкции». Это позволило исследователям «в первых же опытах с настроенным для счета осколков усилителем наблюдать самопроизвольные (в отсутствии источника нейтронов) импульсы на реле и осциллографе».

По результатам своих работ исследователи делают вывод: «Мы склонны думать, что наблюдаемый нами эффект следует приписать осколкам, получающимся в результате спонтанного деления урана».

И в заключение своей статьи Г. Н. Флёров и К. А. Петржак пишут: «Мы приносим искреннюю благодарность за руководство работой проф. И. В. Курчатову, наметившему все основные контрольные эксперименты и принимавшему самое непосредственное участие в обсуждении результатов исследований».

Развивая открытие Г. Н. Флёрова и К. А. Петржака, а также предложенную Г. Н. Флёровым схему атомной бомбы, их коллеги Я. Б. Зельдович и Ю. Б. Харитон в том же 1940 году, в статье «Кинетика цепного распада урана» (ЖЭТФ 10 477, 1940) описали условия осуществления ядерного взрыва: «Взрывное использование цепного распада требует специальных приспособлений для весьма быстрого и глубокого перехода в сверхкритическую область и уменьшения естественной терморегулировки». Они подчеркнули, что «кинетика развития цепного развала является решающей для суждения о тех или иных путях практического, энергетического или взрывного использования распада урана».

Уже в октябре всё того же, 1940 года также их коллеги В. А. Маслов и B. C. Шпинель подали в Бюро изобретений Народного комиссариата обороны СССР секретную заявку на изобретение «Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества» (Атомный проект СССР Документы и материалы, Т 1 1938 – 1945, Ч 1, отв. ред. Л.Д. Рябев, отв. сост. Л.И. Кудинова. – М.: Наука Физматлит, 1998, стр. 193).

В заявке они писали: «Проблема создания взрыва в уране сводится к созданию за короткий промежуток времени массы урана в количестве, значительно большем критического. Осуществить это мы предлагаем путём заполнения ураном сосуда, разделённого непроницаемыми для нейтронов перегородками таким образом, что в каждом отдельном изолированном объёме – секции – сможет поместиться количество урана меньше критического. После заполнения такого сосуда стенки при помощи взрыва удаляются, и вследствие этого в наличии оказывается масса урана значительно больше критической. Это приведёт к мгновенному возникновению уранового взрыва».

Возвращение непризнанных

Как частенько у нас бывает в отношении пионеров в науке, в 1941 году отзывы коллег на заявку В. А. Маслова и B. C. Шпинеля были отрицательными. Но это, очередное эпохальное открытие, сделанное русскими учёными, было уже опубликовано в свободной научной прессе. Даже осенью 1942 года, в самый разгар боёв, на фронте в журнале «Доклады Академии наук СССР» (1942. Том XXXVII, № 2, стр. 67) выходит статья по атомному вопросу – «К работам: "Спонтанное деление урана" и "Спонтанное деление тория"».

Американские «коллеги» с насквозь милитаризованными душонками, обрадовавшись такому подарку, тут же приступают к разработке оружия – атомной бомбы. И вот уже в том же, 1942 году Георгий Флёров, отправленный Сталиным на фронт лётчиком, пишет письмо Сталину, в котором объясняет, почему надо делать ядерную бомбу, как её надо сделать, и что над ней явно работают западные специалисты.

Далее события развивались стремительно. 11 февраля 1943 г. было принято постановление Государственного комитета обороны (ГКО) СССР о начале работ по созданию атомной бомбы. Общее руководство было возложено на заместителя председателя ГКО Л. П. Берию, который, в свою очередь, назначил главой атомного проекта И. В. Курчатова.

В 1945 году американцы сбросили на Японию свою первую бомбу и в конце того же года в СССР приступили к поискам места для размещения секретного объекта (будущего КБ-11). 9 апреля 1946 года принято постановление Совета Министров СССР о создании КБ-11 при Лаборатории № 2 АН СССР (начальником КБ-11 был назначен Павел Михайлович Зернов, а главным конструктором Юлий Борисович Харитон). 7 декабря этого же года отдел изобретательства Министерства вооруженных сил принял решение о выдаче авторского свидетельства по всё еще (с 1941 года) рассматриваемой заявке В. А. Маслова и B. C. Шпинеля. А весной 1947-го в КБ-11 прибыло более трёхсот специалистов.

Учёные, конструкторы, инженеры, рабочие – все трудились по 12 – 16 часов в сутки. И за два с небольшим года первый советский ядерный заряд был разработан, сконструирован, воплощён в изделие РДС-1 и успешно испытан 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне в Казахстане. Мощность взрыва составила 20 килотонн в тротиловом эквиваленте.

В обители Кузькиной матери

…Историко-мемориальный Музей ядерного оружия РФЯЦ-ВНИИЭФ открыт в Сарове 13 ноября 1992 года. Его экспонаты – образцы изделий, ставших легендами в истории атомной отрасли. То, над чем работали величайшие умы, до недавнего времени составляло огромную государственную тайну. Но теперь многое из секретов доступно для обозрения и даже для кино- и фотосъёмки…

– В Сарове нам, участникам международной научной конференции «Харитоновские чтения», показали её – Кузькину мать! – Делится своими впечатлениями Андрей Александрович Тюняев. – И надо отметить, глядя на это творение, понимаешь, что генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев не голословно стращал американцев. Кузькина мать – это водородная бомба. Если такую взорвать над Нью-Йорком, то он в буквальном смысле просто испарился бы, а другие населённые пункты в радиусе 700 – 800 километров были бы полностью разрушены.

– Тема моего доклада «О магнитных свойствах вакуума», – продолжает Андрей Александрович. – На секции «Теоретические проблемы мощной электрофизики», где я делал доклад, мне было задано более пятнадцати вопросов. Всех безусловно интересует тема вакуума, как одна из наиболее перспективных. Руководитель конференции, директор НТЦФ РФЯЦ-ВНИИЭФ Виктор Дмитриевич Селемир задал вопрос и предложил переходить к опытам. Один из коллег, принимавших участие в работе той же секции, по поводу доклада Андрея Тюняева сказал следующее: «Его выступление было ярким. На вопросы отвечал превосходно. Народ заинтересовался. Его доклад – экзотика, но такая, которая заставляет думать дальше. Такие доклады очень важны».

Возвращение в настоящее

…Ворота с колючей проволокой растворились, и мы оказались на свободе. Вышли из защищающего коммунизма и вошли в грызущий капитализм. Несколько минут мы из окна вагона молча смотрели на глубочайшие снега и темнеющий лес, а потом хором, не сговариваясь, выпалили: «Как в таком лесу выживали партизаны, да ещё и воевали?!» Сразу же завязался непринуждённый разговор, который продлился более шести часов. Рассказали друг другу всё. Но главное, что в этих исконно русских лесах в древности можно было не просто выжить, а жить припеваючи. Даже сейчас не каждого деревенского жителя загонишь в магазин купить простого мяса, а съесть его – совершенно не заставишь. Только дичь – лоси, кабаны, зайцы – является настоящим мясом для местных.

< ="originalAuthors">Максим Соколов

Источник:< ="">